Рамиэль опустил ресницы, скрывая волнение.
— У вас великолепная память, миссис Петре.
Она не сводила с него глаз.
— Я делала записи.
— Тогда вы, наверное, помните, что «укротитель страсти» наилучшим образом удовлетворяет женщину. Он большой, сильный и долго не кончающий. Он трудится, не зная отдыха, пока полностью не возбудит женское лоно, беспрестанно снуя туда и обратно, взад и вперед, вверх и вниз, тщательно возделывая края. Вы не хотели бы его увидеть?
Бледные щеки Элизабет вспыхнули алым цветом. Она с такой силой сжала чашку, что казалось, та вот-вот треснет.
— Вы уже спрашивали меня об этом вчера утром.
«А я по глупости отказалась».
— Сейчас я спрашиваю вас снова.
В ее глазах блеснул вызов.
— Да.
Она взяла блюдце и с глухим стуком поставила его на край стола, кофе выплеснулся через край чашки.
— Да, я хочу его увидеть. Не желаете ли вы продемонстрировать мне его, сэр?
Рамиэль откинулся на спинку кресла и открыл верхний ящик письменного стола. Он кожей чувствовал ее напряженный взгляд. Его член пульсировал в унисон со вздымающейся грудью под мягким бархатным лифом. Она ожидала, что он покажет свое орудие.
Ему и самому не терпелось показать себя во всей красе, чтобы полностью удовлетворить ее любопытство. Однако не следует торопиться. Он вытащил прямоугольную шкатулку и подтолкнул через стол к ней.
— Возьмите ее.
Совершенно очевидно, это было не то, чего она ожидала. Элизабет наклонилась и взяла шкатулку.
— Что это?
— Откройте.
Она открыла шкатулку и тут же отбросила крышку. Глубокий вздох заглушил шипение газовой лампы и треск горящих поленьев в камине.
— Достаньте его, — произнес он охрипшим голосом.
Элизабет облизнула нижнюю губу. Рамиэль ухватился за край стола, с трудом сдерживаясь, чтобы не броситься к ней. Больше шести лет! Ему захотелось дать ей все то, в чем ей отказывал Эдвард Петре. Ему хотелось дать это немедленно.
Опустив глаза, Элизабет рассматривала кожаный предмет, уютно устроившийся на красной бархатной подушечке. Он имел такую форму, что даже у женщины с весьма ограниченным опытом не могло оставаться сомнений насчет того, что подразумевал мастер.
Рамиэль, затаив дыхание, ждал ее реакции. А вдруг она убежит сейчас… Да поможет им Аллах и Господь Бог!
Элизабет осторожно вынула предмет из шкатулки.
— У него нет красной головки.
— Это выделанная кожа.
— Он холоден.
— Подержите его и согрейте теплом своих рук.
— Вы пытаетесь смутить меня.
— Я пытаюсь обучить вас.
Элизабет не решалась поднять глаза.
— Лорд Сафир…
— Вы хотели увидеть мужской орган, миссис Петре. Вот так он выглядит. Вы хотели обучиться, как доставлять ему наслаждение. Я покажу вам это.