– Ты играешь с огнем, – рычит Вон, но я вижу разгорающееся вожделение в его глазах.
Я улыбаюсь.
– Тогда мы сгорим оба.
Но что-то подсказывает мне, что он нуждается в этом. Если он собирается довериться мне, открыться так, как я хочу ему, он должен видеть, что я верю в него.
И если это означает отдаться на его милость...
Я дрожу. Вон уже смотрит на меня как голодный хищник. Я понятия не имею, что у него припасено.
Но я возьму это. Я приму все, что он потребует, пока не увидит, что может мне довериться.
Глава 8
Вон
Я чувствую себя чертовски виноватым. Она не знает, с кем имеет дело.
Когда мы подъезжаем к особняку, я уже знаю, как заставлю ее сдаться. Границы, которые сегодня вечером я собираюсь стереть. Она хочет доказать, что доверяет мне, а я собираюсь просто проверить, насколько далеко она зайдет.
Ее вера в меня – это наивная ложь. Она не это имела в виду. Я не верю ей, и никто не должен доверять мне.
Мы без лишних слов поднимаемся в свою комнату. Когда мы добираемся до спальни, я запираю за нами дверь, и подхожу к аудиосистеме в углу. Я выбираю классический канал, включая его достаточно громко, чтобы заглушить стоны удовольствия Келли, которые начнутся через несколько минут.
Она еще до рассвета будет кричать на весь чертов дом.
Келли, наблюдая за мной, стоит посреди комнаты. Она не нервничает, а сохраняет спокойствие.
Эти карие глаза, устремленные на меня, видят меня слишком глубоко.
Когда она на меня так смотрит, я не могу думать.
Я распускаю свой галстук и наматываю его не руку.
– Это твой последний шанс передумать, – говорю ей я, подходя ближе.
Келли улыбается. – Я не хочу менять свое решение. Я же сказала, что доверяю тебе.
Я шагаю к ней ближе.
– Ты уверена, малыш? Однажды я тебе уже говорил, что мой член словно зверь. И сегодня вечером он собирается разорвать тебя на части.
Она ухмыляется.
– Ты будешь продолжать говорить, или, наконец, сделаешь что-нибудь из обещанного?
Я хватаю ее за волосы и оттягиваю голову назад, грубо завязывая на ее глазах свой галстук.
– Ты еще пожалеешь о своем неуважении, – я рычу, затягивая ткань плотнее. Но даже с завязанными глазами, она все равно кокетливо улыбается.
– Обещания, обещания.
Шлепок.
Даже сквозь ткань ее юбки, мой шлепок чувствителен для ее задницы, и Келли вскрикивает от боли.
– Ты думаешь, что держишь все под контролем, – говорю ей я, рыча. – Но ты жестоко ошибаешься. Это закончилось в тот момент, когда я запер эту дверь.
Теперь снимай свою чертову одежду.
Келли в спешке раздевается, пока не остается полностью голой лишь с одной повязкой на глазах. Я обхожу нее, любуясь видом. Ее ягодицы бледны, но с уже красным отпечатком от моей ладони.