– Что ты там говорила? – его голос становится низким и крайне глубоким.
Мне хочется выцарапать ему глаза, но я решаю довольствоваться тем, что вцепилась пальцами ему в плечо, чувствуя, что скоро потеряю самообладание. Это мало влияет на него, и он ускоряет ритм. Я начинаю ерзать, неспособная контролировать свое участившееся дыхание, чувствуя приближение оргазма. Как бы сильно я этого не хотела, лучше бы это не прекращалось.
– Вчера ты устроила небольшое шоу, – продолжает он, целуя меня в шею. – Я просто хотел, чтобы ты знала...
Я слышу его голос, и мне хочется надрать его высокомерную задницу, но через мгновение все во мне поднимается, и я даю этому волю, невольно выкрикивая его имя. Через минуту по телу проходит дрожь, и в это мгновение я просто на седьмом небе.
– Последнее слово за мной, – хихикает он, и это выводит меня из состояния экстаза. Я отталкиваю его, на его лице появляется одновременно раздраженная и довольная ухмылка.
– И даже не скажешь «спасибо»? – спрашивает он снисходительным тоном.
Я выбираюсь из ванны, истекая влагой во многих смыслах. Взяв халат с раковины, вижу, что он разлегся рядом с ней, и у меня возникает подлая идея.
– Лорен, не смей делать этого, – Кэл широко раскрывает глаза, будто читая мои мысли, и не успевает он достать меня, как я хватаю его часы и бросаю их в воду.
– Черт! – орет он и бросается к ванне.
Но слишком поздно.
– Черт, это было действительно злобно, Лорен, – Кэл беспомощно держит часы в руке. Я стараюсь не засмеяться. – Какого черта ты сделала это? – в ярости кричит он. Он хмурит брови и весь краснеет.
Я выбрасываю из головы мысль о том, как хорошо он сейчас выглядит.
– Потому что ты высокомерный кретин, вот почему! – мой голос набирает обороты.
Он думает, что может делать и говорить, что ему вздумается, не боясь последствий. Кэл скептически качает головой и выходит из ванной, захлопывая за собой дверь.
Я мысленно улыбаюсь, но где-то внутри чувствую укол совести. Он бывает таким ребенком. Но осознание вины все еще осталось.
С долгожданным вздохом я спускаю воду из ванны. Затем быстро вытираюсь полотенцем, надеваю белье и халат. Подойдя к зеркалу, я распускаю волосы.
Кэл покупает дорогие вещи, но он не поверхностный. Он относится ко всем вещам с большой заботой. Начиная с самой дорогой машины и заканчивая самой дешевой рубашкой – он одинаково заботится обо всех вещах. Я ненавижу чувство вины или сожаления. Знаю, что он почти никогда их не испытывает. Ладно, может, я действительно перегнула палку.
Я собираюсь надеть свитер, но совесть побеждает. Если я собираюсь извиняться, да так, чтобы он простил меня, то чем меньше одежды, тем лучше. Я заглядываю в спальню и вижу, что он разговаривает по телефону. На этот раз на нем голубая рубашка и черные брюки. Я вижу его дорожную сумку и понимаю, что он снова уезжает. Я действительно хочу сжечь ее. Даже при том, что мы поссорились, я ощущаю слабость в животе от того, что он уезжает.