?
Любая неизвестная женщина могла бы полностью удовлетворять все его нужды. Он никогда не подпустит меня к себе в любом другом плане, кроме как сексуальном. Мне становится труднее видеть разницу между женой и первоклассным эскортом.
– Я вернусь завтра... или, скорее всего, в четверг, – спокойно констатирует Кэл.
Я бросаю на него взгляд и отворачиваюсь. Не могу поверить, что до сих пор так расстраиваюсь, в конце концов, это превратилось в рутину. Я пытаюсь справиться со слезами. Он не заслуживает их.
Кэл присаживается рядом со мной.
– Что случилось? – спрашивает он с искренностью, переплетенной с сарказмом.
– Не знаю, Кэл. Что случилось? – с сарказмом спрашиваю я.
– В чем дело? Не похоже, что ты будешь скучать по мне, – он целует меня в плечо одним из тех поцелуев, которые могут заставить меня простить ему что угодно. – Знаю, но я буду скучать. Совсем немного.
Последние слова Кэл произносит игриво. Я смотрю, как он надевает пальто, затем берет свою сумку с вещами. Я могла бы практически пересказать эту сцену по памяти.
– Проводи меня до двери, – просит он, выходя из спальни.
Я начинаю укутываться в простынь.
– Оставь простынь. Пожалуйста, – Кэл улыбается с таким блеском в глазах, по которому я скучала.
Я чувствую, как начинаю краснеть, но слушаюсь его. Выхожу за дверь, которую он придерживает для меня, и весело закатываю глаза. Через мгновение я чувствую, как он шлепает меня по заду.
– Кэл! – кричу я, потирая свою саднящую задницу.
Я должна была предвидеть это.
Когда мы доходим до входной двери, я скрещиваю руки, так как начала замерзать, ведь стою без одежды.
– Не позднее четверга, – гримасничаю я.
– Посмотрим, что мне удастся сделать, – расплывчато обещает он.
– Ну, надеюсь, увижу тебя, – говорю я, раздраженная отсутствием ответа.
– Перестань гримасничать. У тебя это получается слишком сексуально, когда я ухожу, – произносит Кэл, прежде чем украсть у меня один быстрый поцелуй.
Я быстро закрываю за ним дверь. На нашем этаже только две квартиры, и во второй никто не живет, но я не хотела бы смутить каких-нибудь потенциальных жильцов.
Я прислоняюсь головой к двери. Клянусь, наши отношения как будто маятник или партия в теннис, но только правила устанавливает он. Когда все плохо, все действительно плохо. А когда все хорошо, все очень хорошо. Я одновременно люблю и ненавижу его. Но таков Кэл.
Иногда, даже если ненадолго, он забавный, веселый и открытый, как раньше. А иногда он может быть настоящим подонком, который кажется веселым только самому себе. Когда я впервые увидела его, я подумала, что он загадочный. Теперь я пытаюсь вспомнить, был ли он в таком же дурном настроении, когда мы встретились, или я просто ослепла от того, что он выглядел так хорошо и беззаботно.