– Хутор, вы где?
– Если вы рядом с двумя горящими румынскими танками, то мы метрах в пятистах правее и чуть позади вас!
– Щас будем, Хутор! – ответил Елин и добавил: – Агат, Изумруд, оставайтесь на месте! Выявленные цели уничтожать без команды!
И уже по ТПУ скомандовал Шостаку:
– Василий, ты слышал, давай вправо!
– Легко! – отозвался тот, и Т-64, тяжело крутнувшись на одной гусенице, опять снес забор, вломился в чей-то огород и пополз вперед.
Кажется, в их направлении последовал пушечный выстрел, но снаряд ушел куда-то в «молоко». Сильного взрыва Елин не услышал, похоже, болванка была бронебойной.
Потом в сторону «шестьдесятчетверки» полетели трассы пулеметных очередей. Пули застучали горохом, отлетая рикошетом от лба корпуса и башни танка.
А когда, сломав очередной забор, Т-64БВ выскочил на соседнюю улицу, Елин наконец увидел в прицеле впереди то, что только что стреляло по ним, – угловатую, похожую то ли на понтон, то ли на плоскодонку трехосную хреновину на трех широких и высоких колесах (в длину хреновина была явно поболее БТР-80, да и явно шире), покрытую темным камуфляжем. Угловатую низкую башню хреновины венчала длинная пушка с хитрым дульным тормозом, которая смотрела в сторону танка Елина. Блин, это, наверное, и есть АМХ-10RC, успел подумать Елин, вот же туша, просто неприлично большая, чуть ли не с танк размером… На хрена же она такая вообще нужна?
Раздумывать дальше лейтенанту не дали, поскольку Рамонь, не дожидаясь команды, дернул спуск, и под монотонное лязгание автомата заряжания Елин увидел, как французскую хреновину разнесло, да так, что любо-дорого посмотреть – ну не бывает в природе колесных бронемашин, способных выдержать попадание 125-мм танкового снаряда… Показалось даже, что при взрыве корпус АМХ-10RC вспух, а потом словно бы «усох» и сразу начал гореть, словно был собран из каких-нибудь березовых дров и фанеры. Ну да алюминиевая броня, что с нее взять…
Однако почти сразу же, менее чем в ста метрах за этим рукотворным костром, возле какого-то нежно-зеленого дома с бело-синими наличниками и обширной застекленной то ли верандой, то ли летней кухней, обнаружилась вторая, точно такая же колесная бронемашина, чей экипаж пытался уйти задним ходом, но деревья и по-кулацки прочные местные заборы этому стремлению явно не способствовали. Башня этой АМХ-10RC с висевшим на хитром зенитном кронштейне бельгийским пулеметом FN-MAG была уже повернута прямо в сторону танка Елина, и французский наводчик явно успел прицелиться.
В общем, лягушатник успел выстрелить раньше Рамоня, который громко заматерился в момент, когда 105-мм снаряд вмазал в «шестьдесятчетверку». Экипаж елинского Т-64БВ испытал поистине неописуемые ощущения от прямого попадания (похоже, боеприпас был фугасным и вызвал шумную детонацию части закрепленных в передней проекции Т-64БВ блоков ДЗ) в лобовую броню. Это был более чем качественный сотряс, после которого экипаж чувствительно ударился лбами о наглазники наблюдательных приборов. И если бы не танкошлемы – ходить бы им с синяками. Внутри танка от удара повисла какая-то непонятная туманная пелена из мелких частей отбитой от внутренних поверхностей краски и еще непонятно чего…