Эверетт точно знал, что думали те мужчины. Он радовался тому, что Лавидия была закутана в его пальто, которое, по меньшей мере, укрывало ее стройное тело от назойливых взглядов. Если бы еще было что-то, что могло скрыть блеск ее глаз и сладкое изящество губ! К счастью, хватало слегка наморщенного лба, чтобы поставить поклонников Лавидии на место.
До тех пор, пока они не встретили Хюнтеркомба.
– Приветствую, Сент-Аустелль!
Маркиз просто прошел бы мимо, но Лавидия остановилась, когда услышала, как кто-то его поприветствовал.
– Прекрасный вечер, не так ли? – Хюнтеркомб бесцеремонно разглядывал спутницу Эверетта.
Мужчина ощутил, как в нем начал подниматься гнев. Он давно чувствовал антипатию к таким мужчинам как Хюнтеркомб, с их эгоистичным, недобросовестным поведением, они наносили урон репутации всех настоящих джентльменов.
– Хюнтеркомб, привет! Пожалуйста, извини нас. Мы должны идти.
– Конечно, – казалось, что он хотел раздеть Лавидию глазами.
Она вздрогнула и тесно прижалась к Эверетту.
– Ваш покорный слуга, моя дорогая, – пробормотал Хюнтеркомб.
Она промолчала, но, тем не менее, это его не остановило. С улыбкой он еще раз обратился к Эверетту:
– Лакомый кусочек, если я могу так выразиться. Если вы собираетесь немного не доесть, дайте мне знать. Я буду…
Целенаправленным ударом Эверетт отправил его в сточную канаву. Из носа Хюнтеркомба пошла кровь. Но маркиз все еще не был удовлетворен. Со сжатыми кулаками он остановился, склонившись над мужчиной, и в сознание Лавидии проник звук собственного голоса:
– Пожалуйста, Эверетт, этого достаточно. Оставьте его. Пойдемте дальше.
Хюнтеркомб с трудом сел, простонал и начал вытирать с лица кровь. Один из его знакомых подбежал к нему и помог подняться.
– Что ради всего святого это означает Сент-Аустелль? Вы сошли с ума? Почему…
– Проси прощения, – выдавил Эверетт сквозь стиснутые зубы.
– Что? – взревел Хюнтеркомб и от негодования его глаза почти вылезли из орбит. – Я должен просить у проститутки… Хорошо, успокойтесь, – он отошел на несколько шагов назад, споткнулся и с трудом смог сохранять равновесие. – Простите меня, мадам. Я совершил ошибку, – после того, как он бросил на Эверетта еще один не понимающий взгляд, то прижал носовой платок к все еще кровоточащему носу и поспешил со своим знакомым подальше убраться от этого места.
– Эверетт, – Лавидия положила свою руку на его предплечье. – Вам не нужно было этого делать. Мы можем теперь пойти, пожалуйста?
Маркиз посмотрел на девушку. Ее золотисто-карие глаза были широко распахнуты и смотрели загнанно и испуганно. Ему стало стыдно от того, что он был виноват в том, что она чувствовала себя такой плохой. Воистину, Эверетту не стоило приводить ее сюда. О чем он только думал? Из-за оплошности, она подверглась оскорблениям от его знакомых. Он должен был понимать, что большинство мужчин сочтут прекрасную женщину, идущую под руку с аристократом, лакомым кусочком, от которого они также с удовольствием бы откусили. Маркиз был эгоистичным, надменным и презренным человеком. Но не вел ли он себя раньше так же, как они?