– Аркон, я вижу вам не интересно, – Матильда Нэрмен улыбнулась, так улыбаются маньяки доверчивым детям, заманивая их в подворотню. – Наверное, вы считаете, что знаете и умеете больше меня. Что ж, прошу к доске.
Делать было нечего, я встала и под взглядами около семидесяти пар глаз спустилась к кафедре. Почему так много глаз? Все просто, пары метрессы Нэрмен у нас проходили вместе с группой стихийников. На первом курсе их не делили по стихиям, большинство предметов они изучали общим составом, только практическая магия у них проходила согласно своей принадлежности. А еще это была самая многочисленная группа, стоит ли говорить, что большинство в ней были парни. Тишина стояла оглушительная, и вроде на дворе лето, а меня аж мороз пробрал от количества взглядов, устремленных в спину.
Сегодня я была в платье. Легкое, воздушное, из старых запасов, его мне покупал отец. В нем я была олицетворением юности и невинности, именно это хотят видеть родители в своих дочерях. Вообще-то, мне оно не нравится, не потому что это подарок отца, просто в нем я не чувствую себя собой. Но девчонки увидели вчера платье на вешалке и уговорили меня его надеть. Даже помогли сегодня с прической, какое-то замысловатое плетение, оставляющее большую часть волос распущенными. Когда я в таком виде вошла в аудиторию, вся наша группа онемела. Их можно было понять, за два месяца они привыкли, что я хожу в брюках или строгих ученических платьях серого оттенка, с неизменной косой, а тут прямо видение, хорошо, не розовое.
И вот я, вся такая воздушная и юная, если верить зеркалу, то в этом платье я выглядела лет на пятнадцать, еще один минус, подхожу к кафедре и понимаю, что преподавательница смотрит на меня с плохо скрытой ненавистью. Я уже знала краткую историю взаимоотношений её и моего отца, но это же не повод так смотреть на меня. Я ей ничего не сделала, да и бросил её отец задолго до моего появления на свет, и точно не ради моей матери.
– Напишите на доске виды и подвиды магических потоков, а так же способы их регулирования, – дала задание метресса. – А пока студентка Аркон пишет, я проведу опрос по прошлой теме, есть желающие ответить?
Дальше я не прислушивалась, мучительно вспоминая виды и подвиды, понимая, что если практические задания не представляют для меня никаких трудностей, то в теории я просто плаваю. Чую, одним неудом не обойдется. Тут мое внимание привлек голос студента, отвечающего на вопрос метрессы, чистый, с бархатными интонациями, который хотелось слушать и слушать. Интересно, а он поет? Повернулась вполоборота так, чтобы видеть парня, но в то же время незаметно для Матильды Нэрмен. Голос принадлежал дракону, если судить по цвету волос, белоснежные с голубоватыми прядями, маг воздуха. Дракон оказался красив и высок, но другими они и не бывают, их раса почти полностью основана на магии, им не составляет труда подправить свою внешность. В принципе, они живут благодаря магии, но и магия как-то связана с драконами. Если они покидают мир, он медленно умирает, постепенно утрачивая магию. Конечно, это длится не одно тысячелетие, но все же, без драконов мир обречен. Отвечая метрессе, дракон смотрел мне в глаза, взгляд его был спокоен и холоден, он весь напоминал статую – прекрасную и безэмоциональную. Б-р-р, мне такие никогда не нравились, а вот Матильда Нэрмен просто пожирала его глазами, накручивая прядь волос на палец. Правда, недолго, когда до нее дошло, куда именно смотрит дракон, губы её сжались, взмахом руки велев парню сесть, метресса обернулась ко мне, прожигая потемневшим взглядом.