Малярная люлька.
Лилли с трудом сглотнула, повернулась к Ноллзу и сказала:
– Ты помнишь, что сделал с моей одеждой и оружием?
Несколько минут спустя в потрепанном шкафчике на другом конце комнаты Ноллз нашел персональное имущество Лилли и принес вещи ей в пластиковом пакете. Там были рюкзак, изорванные джинсы, бюстгальтер и джинсовая куртка, «мартенсы» и тот самый тактический нож, который она шесть месяцев назад прижимала к шее старика в момент их противостояния. Тем временем Лилли нашла моток скотча и аптечку. Шум за дверью теперь не прекращался, вибрация от мертвецов, заполонивших коридор, заставляла частички пыли сыпаться вниз с перекладины дверного косяка.
Так, нужно упаковать бутыль воды – без воды они умрут, – но когда Лилли проверила кулер, стоящий в комнате, то выяснила, что он пуст. Через плечо она бросила злобный взгляд на старика, который продолжал сжимать свой драгоценный портфель с робким и нервным видом.
Ее голос был спокоен, уверен, собран.
– Что с огнестрелом?
Он нахмурился.
– Что ты имеешь в виду? Маленькая оружейная Брайса находится на первом этаже. – Глухой стук заставил старика подпрыгнуть. Он сглотнул. – Я сильно сомневаюсь, что нам удастся взять что-то из этого оружия.
– В этой комнате нет ничего?
– Не припомню…
– Думай! – Она сунула моток ленты в рюкзак. – Думай, док! Думай!
Он оглядел комнату. Еще один глухой удар с той стороны двери сбил пыль со шкафа. Он нервно облизал губы.
– Часы тикают, док. Давай же. – Лилли видела, как дрожал шкаф, слышала, как тряслась дверь, как давление на петли нарастало. Она стрельнула взглядом в Ноллза. – Более двадцати ходячих могут перевернуть маленький грузовик. – Она кивнула на забаррикадированную дверь. – Там в коридоре их, должно быть, сотни.
– Хорошо… хм… верхний выдвижной ящик, наверное. – Он показал на стол.
Лилли поспешила к захламленному углу комнаты. Ее ногам становилось лучше с каждой минутой, к рукам возвращалась часть былой силы. Головокружение отчасти поутихло. Однако желудок включился, и ее замутило, когда она выдвинула ящик.
– А дела налаживаются! – сказала Лилли, вытаскивая из-под вороха бланков, резиновых жгутов и старых шариковых ручек курносый полицейский «тридцать восьмой специальный»[26]. Она подняла его, большим пальцем отодвинула цилиндр и насчитала шесть пуль, заряженных в барабан. – Это не гаубица, конечно, но лучше, чем ничего.
Старик опустил взгляд
– Я почти забыл, что у меня он есть. Держал под рукой для… личных нужд.
– Что бы это значило? – Она обшаривала ящик в поисках боеприпасов.
Его голос смягчился.