— А может быть, и за Прут! — снова ответил каламбуром Пушкин.
Странное название
«Странное название: „Московский английский клуб“, — сказал кто-то однажды Пушкину.
Пушкин тут же расхохотался и стал уверять, что есть названия еще более странные.
— Какие же?
— Императорское человеколюбивое общество».
Свинья
Редактор и издатель «Вестника Европы», реакционный журналист Михаил Трофимович Каченовский, извещая в своем журнале об итальянском композиторе Скричи, сказал, что он ничего б не мог сочинить на темы, как: «К ней», «Демон» и прочие.
«Это правда, — сказал Пушкин, — все равно, если б мне дали тему: „Михайло Трофимович“ — что из этого я мог бы сделать? Но дайте сию же мысль Крылову, и он тут же бы написал басню — „Свинья“».
Шутка Садовского
В то время в Москве был обычай развозить по домам благочестивых купцов считавшуюся благотворной икону божьей матери Иверской. Возили ее в таком же допотопном рыдване, как и актеров на спектакли, причем перед иконой горела свечка… И вот одной из излюбленных шуток артиста М. П. Садовского, когда он ехал в карете, было зажечь свечку и держать ее перед собой. Прохожие, видя в зимних сумерках карету, в которой мерцал огонек, принимали ее за карету с Иверской, и богомольные салопницы останавливались при ее проезде и крестились и кланялись, а Садовской от души хохотал.
Лягушка-адвокат
За создание труда «Рефлексы головного мозга» Ивана Михайловича Сеченова царские власти хотели отдать под суд. Когда друзья великого физиолога спросили, кого из адвокатов он думает привлечь для своей защиты, Сеченов ответил:
— Зачем мне адвокат? Я возьму в суд лягушку и проделаю перед судьями все свои опыты. Пусть тогда прокурор опровергнет меня.
Что тяжелее
Придворный генерал обратился как-то с вопросом к поэту Сумарокову:
— Скажи, пожалуйста, что тяжелее: ум или глупость?
— Конечно, глупость, — немедленно ответил Сумароков. — Мне, например, хватает одной лошади, а тебя возит сразу четверка.
Шутка Тимирязева
Однажды К. А. Тимирязев, рассказывал его сын А. К. Тимирязев, проходил со своим ассистентом по одному из московских скверов. Ассистент, обратив внимание ученого на то, что на кустах почему-то мало цветов, спросил, щеголяя научной терминологией:
— Как вы думаете, профессор, какие вещества в здешней почве в минимуме?
— Я не знаю, что здесь в минимуме, но думаю, что вор здесь был в максимуме, — ответил, улыбнувшись, Тимирязев.
Рекорд краткости
Знаменитый шотландский хирург 18-го века Джон Абернети отличался необыкновенной лаконичностью речи, но в лице одной пациентки он встретил серьезного соперника в этом отношении.