- Мы просили его забыть об этом, - возразил Грачик.
- Собственная совесть человека в этом отношении куда более строгий судья, чем людская память и даже чем закон, - ответил Кручинин. - Но сейчас меня занимает, как они решились звонить Силсу? Пытаются создать впечатление, будто у них тут существует целая организация.
- Какой-нибудь недорезанный серый барон? Такие ни на что серьезное не способны.
- Смотри, какой Аника-воин! За что ни хватишься - все ему нипочем.
- К сожалению, не все, дорогой, - ответил Грачик. - Мне не очень-то понравились слова Силса, будто лучше всего мог бы парализовать их шантаж он сам, если бы очутился там, за рубежом. Собственно, сказано это не было, но ясно подразумевалось.
- И ты хочешь договорить за него?
- Надо договаривать.
- Ты не рискуешь сделать еще один промах?
- "Еще один"?.. А у меня уже сделан промах?
- Ну, ну, не пугайся, хотя промах действительно большой.
- В чем же он?
Кручинин рассмеялся.
- В том, что преступник - нахальный и опытный - до сих пор имеет возможность звонить по телефону и морочить голову Силсу и нам...
Когда они вышли на бульвар Райниса, фонари едва просвечивали сквозь деревья. Густая листва сжимала свет до того, что стеклянные шары казались мутно-голубыми пятнами. Цветочные клумбы угадывались лишь по растекавшемуся вокруг них аромату. Миновав Стрелковый сад, друзья обошли каменных баб фонтана и уселись на скамью у розария. Отдаленные гудки автомобилей под сурдинку напоминали о городе. Когда глаза Грачика привыкли к темноте, он увидел, что вокруг нет почти ни одной свободной скамьи. Кручинин и Грачик тоже посидели в молчании. Неподалеку журчал невидимый фонтан. Но так о многом нужно было поговорить!
- Пройдемся, - предложил Грачик негромко, боясь спугнуть сидящих у цветов.
Они пошли, и Грачик без предисловий вернулся к тому, на чем прекратился их давешний разговор.
28. КРУЧИНИН АНАЛИЗИРУЕТ
- Сейчас я доложу вам все данные - увидите сами, - сказал Грачик и принялся последовательно излагать дело так, как оно ему представлялось. Кручинин слушал со вниманием, ничем не выдавая своего отношения к его умозаключениям.
- Итак, - в раздумье проговорил он, когда Грачик умолк, - налицо у тебя восемь улик. - Он перечислил их, загибая пальцы. - Но из восьми улик две или три не играют. Во всяком случае до тех пор, пока ты не сможешь утверждать, что они изобличают того, кого ты, по-моему, хочешь выдать за убийцу.
- Разве не ясно, что Шуман соучастник убийства?! - обеспокоено спросил Грачик. - Вот где я охотно затяну узел доказательств на толстой шее иезуита.