Может быть, еще и сейчас было разумно повернуться и уйти. Но можно ли бежать, если в гостеприимно (или предательски?) распахнутой двери стоит женщина и жестом приглашает войти? Кручинин переступил порог и тотчас услышал за спиной стук захлопнутой двери. Посторонившись к стене, чтобы дать ему пройти, стояла женщина средних лет с гладко зачесанными волосами, такими светлыми, что в свете электричества они казались седыми. В ее лице, сохранившем следы миловидности, каждая черточка была свидетельницей страданий, горя, внутренней борьбы. Именно так: борьба и сомнения источили его морщинками. Глаза ее, по-видимому когда-то голубые, отражали все то же: вопрос о мере страданий, какая еще отпущена ей на земле.
- Госпожа Марта Фризе?
Она ответила молчаливым кивком и жестом пригласила войти. Дав Кручинину время осмотреться в комнате, которая могла быть и гостиной и рабочим кабинетом, негромко, словно боясь нарушить чей-то покой, сказала:
- Вот то, что я предлагаю, - и указала на стену, где висело несколько небольших полотен. Среди них Кручинин сразу, казалось ему, с уверенностью опознал руку Манеса. Тот, кто однажды видел его "Девочку перед зеркалом", едва ли уже обознается, встретив присущий этому мастеру колорит рисунка, озаренного, только Манесу свойственным, мягким светом цветного пятна, словно бы не преднамеренно брошенным в темно-коричневую мрачность основного тона. Мог ли Кручинин думать: в этом городе, таком насквозь антиславянском, встретить старого чешского мастера - такого истово славянского в каждом своем мазке, в дыхании всего своего искусства?! Госпожа Фризе опустила глаза и, указывая на полотна Манеса, повторила: - Это все, что я могу предложить вам... Ведь вы заинтересовались объявлением потому, что... - она запнулась и так посмотрела в глаза Кручинину, что казалось смешным отрицать то, что было ей по-видимому известно. Все же он твердо и так же глядя ей в глаза, ответил:
- Это полотно мне не нравится...
- Это не имеет значения... - При этих словах она прикрыла рукою глаза и провела ею по волосам, - я хочу продать именно эту картину. - И, подумав, прибавила: - Сейчас я продаю только ее!
- А именно это-то полотно мне и не нравится, - ответил Кручинин. Ему хотелось поскорее покончить с этим визитом и убраться отсюда. Хозяйка, на его взгляд, довольно откровенно тянула время, чтобы дать возможность кому-то подоспеть.
- Я прошу вас взять именно этого Манеса... - еще настойчивее, чем прежде, сказала она.
- Не понимаю, - сказал Кручинин, - почему я должен покупать вещь, которая мне не нужна?