- Через два года тут все будет кончено. Чан сам отрубит головы всем китайцам.
Баркли расхохотался:
- Это действительно то, о чем мечтает старый мошенник: отрубить головы всем, кроме самого себя.
- Нет, он согласен сделать исключение для очаровательнейшей Сун Мэй-лин.
- Иначе он никогда не почувствует себя спокойно. Но, к сожалению, вы заблуждаетесь: суматохи здесь хватит еще надолго. Во всяком случае, мы сумеем сплавить сюда все, что не израсходовали в войне, - до последнего патрона и до последней банки колбасы. Будет куда девать и японских летчиков... Найдется дело.
- Жизнь научила меня не верить ни одному желтому человеку: китайцы, японцы, малайцы - они все стоят друг друга.
- Они годятся на то, чтобы бросить их в мясорубку под командованием наших собственных ребят.
- Боюсь, что среди наших ребят тоже появятся скоро слишком "сознательные", которые не будут годиться для настоящего дела.
- Однако мы отвлеклись, - прервал его Баркли. - Покажите мне место высадки.
Паркер подошел к карте и долго водил по ней пальцем.
- Можно сломать язык с этим названием, - пробормотал он. Наконец его палец остановился: - Вот здесь: Араджаргалантахит.
Генерал через его плечо обвел название карандашом.
- А как насчет "Джонни" и прочего?
Паркер пожал плечами.
- Это уже вне нас, сэр.
Генерал пристально посмотрел на полковника.
- Не хитрите, Паркер.
- Честное слово...
- А как вы будете знать, долетел ли этот ваш?..
- Харада?
- Да.
- Оба его голубя уже пришли - значит, он на месте.
- Вы не дали ему передатчика?
- Лама с передатчиком!.. Достаточно того, что у него есть приемник, чтобы поймать мою увеселительную программу.
Генерал несколько раз прошелся по комнате.
- Хорошо. Докладывайте мне о ходе этого дела.
- Непременно, сэр.
- В любое время: днем и ночью. Только бы китайцы пошли на эту удочку. Важно, чтобы Янь Ши-фан получил повод ворваться в Монголию и выйти в тыл Линь Бяо. А в остальном мы ему поможем.
- Мне тоже так кажется.
- Вы правильно делали, Паркер, что скрывали это даже от меня. - И вдруг подозрительно, исподлобья посмотрел на Паркера. - Этот план - все, что вы делали у меня за спиной? - И, словно машинально, повторил: - "Джонни хочет веселиться". Ну что же, Джонни и повеселится...
- Но, честное слово, если хоть одна душа будет знать то, что я сейчас сказал... - жалобно проговорил Паркер.
Генерал остановил его движением руки:
- Есть вещи, которые никогда не станут достоянием даже самого кропотливого историка.
Паркер знал это не хуже генерала. Именно поэтому он, внимательно просмотрев по возвращении домой счет кондитера, свернул его трубочкой и держал над огнем свечи до тех пор, пока от бумажки не остались только черные хлопья. Но и на них Паркер дунул так, что они разлетелись в разные стороны.