– Я и не предполагала ничего подобного, но ведь могут быть и другие неприятности.
– Верно.
– Так в чем же все-таки дело?
Черт побери! С ее прямолинейностью справиться непросто: своими бесконечными вопросами она не позволяла ему уходить от ответа.
– Все в порядке! – попытался он соврать. – Зря я ввязался в этот спор, но, кем бы ни был тот человек, мне было жаль отказываться от вальса с тобой.
– Значит, правду раскрывать ты не намерен, – со вздохом констатировала Джейн. – Но это же глупо. Я твоя жена, и ты можешь доверить мне любую тайну. Никогда я тебя не предам и всегда буду… заботиться.
Она чуть запнулась, прежде чем закончить фразу, но ему, любителю поэзии и ничего не значивших комплиментов, лучше, чем кому-то еще, было ясно, что Джейн подыскивала подходящую замену слову «любить», неприемлемому для них обоих.
Скажи он ей правду о Тернере, она бы тут же собрала воедино все кусочки мозаики: восстание в Ирландии, измену, утянувшую на дно всю его семью, смерть его отца при подозрительных обстоятельствах, происхождение сестер. Стоило лишь приоткрыть крышку ящика Пандоры, и тогда поток не остановить.
Разумеется, Джейн его возненавидит, и не только за происхождение и родословную, но и за ложный предлог, под каким он связал ее обязательствами. Хоть она никогда больше и не повторяла признания в любви, в искренности ее чувства Эдмунд не сомневался, и даже сама мысль, что он может все разрушить, была невыносима.
– Пожалуйста, не беспокойся, – попросил он как можно беспечнее, хотя душу терзала ужасная боль. – Ты слишком близко все принимаешь к сердцу.
Паутина лжи опутала его целиком. Будь он действительно морским офицером, его бы уже давно отправили под трибунал. Похоже, Тернер медленно, но верно шел к своей цели – разрушить доверие.
Джейн тяжело вздохнула, и Эдмунд уже приготовился отражать очередную атаку, но она просунула руку ему под локоть и, прижавшись к нему покрепче, предложила:
– Давай прогуляемся по саду. Сегодня полнолуние.
Низко висевшая огромная серебряная луна освещала дорожки в саду и оставляла укромные уголки в тени для тех, кто искал уединения.
Джейн увидела скамейку, едва заметную под лианами дикого винограда, теперь уже без листвы и повела Эдмунда туда. Скрытые от посторонних взглядов и прохладного ветра ветвями огромной ели, они могли побыть наедине, лучшего момента выудить у него правду не придумаешь.
– Давай сядем, – предложила Джейн.
Он смахнул листья с каменной скамейки и улыбнулся:
– Только после тебя.
– Безупречно вежливый, как всегда, – буркнула она себе под нос и добавила чуть громче: – Нет, прошу тебя, садись, а мне лучше постоять.