Должно быть, я устала сильнее, чем думала, и немного задремала. Я проснулась от мягких поцелуев, проходящих по задней части шеи, и улыбнулась сама себе, прежде чем обернулась и обнаружила Маркуса, сидящего на краю кровати рядом со мной.
— Привет, — говорю я, сонно улыбаясь. Поворачиваюсь на спину и раскрываю руки для объятия. — Иди сюда. Я скучала по тебе сегодня, — я правда скучала по нему и желала, чтобы он был там со мной, давая мне тихую силу, как он всегда делает. Это бы сделало работу с Кори гораздо проще. Он заползает на кровать рядом со мной, и по его влажным волосам и запаху «Ирландской Весны» я могу сказать, что он только что из душа. (Примеч. «Ирландская Весна» — торговая марка дезодорированного мыла). Он обнимает меня мускулистыми руками и притягивает ближе к себе.
— У тебя был трудный день на работе, детка? По твоим сообщениям мне показалось, что ты расстроена. Я пришел домой и нашел тебя в кровати. Это не похоже на тебя.
Он понял, что я расстроена, по сообщениям. Это замечательно — быть с кем-то, кто знает тебя настолько хорошо, что может сказать, что у тебя был трудный день лишь по содержанию сообщений, и да, мы знаем друг друга всю жизнь, но не в этом причина. Маркус — тот мужчина, который уделяет внимание всему, что связано со мной, даже маленьким жестам, что я делаю. Много раз он узнавал, что я расстроена чем-то, до того, как я осознавала это. Он будет спрашивать меня, что случилось, и я буду говорить, что ничего такого, и потом он будет продолжать спрашивать меня, пока я, наконец, не пойму, что у меня на уме. Необъяснимо то, как хорошо он меня знает.
— Да, мой день был отстойным. Я никогда не была так счастлива видеть стрелки на пяти часах, чтобы можно было уйти. Я даже не спрашивала Кори, нужна ли я ему, чтобы сделать что-то еще, прежде чем уйду.
— Хочешь рассказать мне об этом? — спрашивает он, лениво поглаживая меня по волосам. Моя голова лежит под его подбородком, так что я могу вдыхать его мужской запах. Следует ли мне рассказать ему о том, что произошло с Кори? Я знаю, он захочет разобраться с этим и надрать ему зад. Рассказать ему — значит вызвать у себя еще больший стресс, хотя я чувствую, что это будет правильно. Случилось уже несколько моментов, которыми я не поделилась с ним, и мне нужно объяснить это.
— Я хочу рассказать тебе, но ты будешь раздражен, а я не хочу расстраивать тебя, — отвечаю я, мой голос приглушен от того, что я уткнулась лицом ему в шею.
Чувствую, как его тело напрягается от моего ответа, и я знаю, что он, скорее всего, предположил, что случилось худшее.