А мы с тобой
Весело пляшем,
Цветы собираем во рву.
Я засыпаю.
* * *
Я живу у теть уже две недели, но мои вещи все еще свалены на полу в гостиной. Я разглядываю их в полном недоумении. Я люблю Гумилева? Я увлекалась фотографией? Да что вы говорите! Возможно человек, у которого распорот живот, вот так же с любопытством рассматривает свои внутренности.
Наверно, потому что моя жизнь вывернулась наизнанку, в ней происходят необъяснимое. Бесконечные звонки агентов телефонных компаний начались как по команде, стоило мне уйти, и до сих пор все никак не прекращаются. Я уже думаю иногда, грешным делом, что кто-то нарочно бросил им, этим агентам, на растерзание мой номер. Возможно, это Пашка так мне мстит. А кто знает, может и мой научный руководитель или тот прекрасный психолог, мне недаром чудилось в нем что-то маньяческое. Как бы то ни было, но агенты звонят мне каждый день, а иногда и по несколько раз. Беда в том, что я сразу представляю себе не просто их самих, этих желторотых девиц или юнцов. Я представляю себе сразу все: все, что было до того. Например, их трехдневный тренинг. Наверняка он проходил в какой-то гостинице, где их кормили до отвала и учили общаться с клиентами. Я твердо уверена: там были занятия, где им рассказывали, как улучшить дикцию. Их обучали голосовым модуляциям, зуб даю. Но и брали туда наверное не всех. Только самых молодых, с крепкими нервами и чистыми голосами. А еще у них у всех очень красивые имена. Ни одного куцего, серенького. Длинные имена, развевающиеся как флаги.
«Здравствуйте, меня зовут Анастасия. Меня зовут Михаэль, Александр, Марианна, Василиса». «Мы хотим, предложить, спросить, сравнить, сообщить… Мы хотим рассказать вам…» Идите к черту! Нет, я этого не говорю. Пока не говорю. Михаэль, Александр, Марианна и Василиса, надо признать, кое в чем мне помогли. Мои тети теперь уверены, что у меня миллиард бодрых и веселых друзей.
И все-таки, нужно как-то направлять свою жизнь. Поменять номер телефона, и, конечно же, разложить вещи. Они дрейфуют посреди квартиры, словно плот пострадавших в кораблекрушении. Нужно все это куда-то определить, но шкаф в моей комнате давно превратился в резиденцию постельного белья. «Нужен еще один шкаф». — решают тети. Пока ты не выйдешь замуж, — торопливо добавляют они. «Или просто, пока не начнешь с кем-то жить», — либерально уточняет Лея. «Не жить же на чемоданах», — подхватывает тетя Белла, торопливо возвращая слову «жить» приличный статус. Шкаф, так шкаф — я не возражаю, и на следующее утро в квартире появляется плотник, Георгий.