Эйтан шутливо подтолкнул Сатену энергоимпульсом и предложил переместиться в свою обитель.
Возле побережья эфирного озера она вопросительно поглядела на друга:
— Интересно, как мы будем выглядеть в человеческом обличье?
— Ты станешь прекрасной земной девушкой и разобьёшь не одно мужское сердце…
— Всё шутишь? Хотя в нашей ситуации оптимизм лучший помощник.
— Ты мне не веришь?
— Отчего же? Возможно, всё так и случится… Но я бы хотела разбить единственное сердце, — взгляд Сатены скользнула по Эйтану нежно розовым лучом.
Понимая друг друга без слов, они сблизились, сияя созвучием чувств. В следующее мгновение над лазурной гладью плавно воспарила светящаяся сфера из двух слившихся аур. В мирах подобных Сензару чувства его обитателей никогда не стремились к обладанию, побуждаемому низкими страстями, им неведомы были узы навязчивых желаний и эгоистичных притязаний. Высокая любовь не понимала значения словесных интриг и, раскрывая свою глубинную суть, отдавала себя без остатка, выливаясь в потоке самого сокровенного, чистого, непостижимого. В эти мгновения они полностью терялись в неге блаженного единства, и всё то, что ещё оставалось ими, растворялось в прекрасной музыке безмолвия, забывая о принадлежности к какому либо миру…
После того как сфера вновь разделилась на две светящихся оболочки, Эйтан невольно подумал:
«А что бы произошло с земными телами, испытай они воздействие такой силы чувств?»
— Сгорели бы в пространственном огне. Но боюсь, что на Земле невозможно испытать подобное, — тут же ответила Сатена.
— Наверное, ты права.
После недолгой паузы Сатена вновь подняла волнующую её тему:
— Эйтан, я как-то смутно представляю наше земное существование, даже не верится, что придётся начинать всё заново. Выбранная не мной семья, случайное окружение, не свои чувства… странно всё как-то. Неужели нельзя было найти другой путь?
— Не знаю, старшим виднее. В одном ты права, противоречия не оставят нас в покое до момента прозрения, ведь остатки памяти будут бороться с чужой жизнью.
— Муки раздвоенного сознания, — почти по земному вздохнула Сатена, — как это знакомо мне.
— Меня сейчас волнует другое, — задумчиво произнёс Эйтан. — Когда мы выберемся из этой тюрьмы?
— Трудно сказать, всё зависит от плотности «кармического футляра». Но всё равно остаётся множество вопросов… Как это произойдёт, что послужит пробуждению, кто окажется рядом в этот момент?
— Сатена, а мы ведь можем случайно встретиться в том мире, пройти мимо и даже не узнать друг друга. И когда вы уже пробудитесь, а я всё так же буду «незрячим», для меня ничего не изменится… Но мне бы очень хотелось, чтобы в это время ты была рядом.