— Давайте спросим у Веры, вдруг разрешат? — Олеся поднялась. — Я пошла в зеркальную комнату: здесь у меня сил не хватит пол мыть, соблазнюсь и прыгну в одежде!
— Я с тобой, — Ольга пошла за Олесей.
— Вы не забудьте, что нельзя ремешок на воротнике мочить, — вдруг вспомнила Ника, — ладно, давайте убираться. Скоро дорогуша приедет, начнет опять что-нибудь придумывать.
— Слушайте, если Вера разрешит, давайте сегодня придем ночью, когда камеры выключат, и поплаваем. Отметим, так сказать, знакомство, — с воодушевлением обратилась ко всем Лера-Валерия.
— А купальники?
— Черт с ними, покупаемся голышом!
— Ты с ума сошла! — Ника вскрикнула так, что все вздрогнули.
— А что? — рассмеялась Лера, — подумаешь, посмотрим друг на друга.
— Я не буду, — покачала головой Ольга, — вдруг наш озабоченный Макс узнает.
— Ну, хоть один разумный человек, блин, — Ника, похоже, сама испугалась своей бурной эмоции и теперь от смущения ни на кого не смотрела, взяла швабру и начала мыть пол.
— Нет, сначала у Веры спросим, а потом уже решим, что и как, — Светлана мудро расставила все точки над «и».
В зеркальной комнате Ольга выдохнула с завистью:
— Мне бы домой такую комнату! — плавно взмахнула рукой.
— Танцами занимаешься? — Олеся неловко попробовала повторить движение.
— Занималась. Смотри, тут сколько пыли! Ремонт, что ли, делали? — Ольга перевела разговор и энергично взялась за тряпку, теперь стараясь больше не смотреть на зеркала, чтобы избежать искушения.
День продолжал бурлить в прежнем, полном сюрпризов ритме. Золушки вернулись из салона красоты, благоухая парфюмом и в благостном настроении. Маслова без умолку возбужденно болтала, остальные тоже были расслаблены; к содержимому тарелок претензий не было, так что Верина бригада, не говоря уже о дежурных, вздохнула с облегчением. Но желанной послеобеденной сиесты не получилось: тут же приехал профессиональный фотограф со своими тремя расторопными ассистентками, которые принесли огромные коробки с реквизитом и полотно-фон.
— А я его знаю, — сообщила шепотом своим подглядывающим подругам Ника, — Рудольф Генрихович немного «того», но очень талантливый дядька. Знакомая модель мне рассказывала: замучает всех, пока проведет фотосессию — зато снимки с руками потом оторвут…
Откуда-то неожиданно, когда про нее совершенно забывали, словно постоянно напоминая о своем существовании, появилась Вера. Она вяло поинтересовалась о том, как прошел обед, и предложила воспользоваться присутствием фотографа — сделать памятный снимок.
— Представляю, какой у меня на фотографии будет замученный вид, — вздохнула Маша: — Я столько дел дома в неделю не переделывала.