— Возможно.
Он издал одобрительный стон.
— Что ж, признаться, ты смотришься чертовски сексуально в моей одежде.
— Так она твоя? — спросила я, широко улыбаясь.
Он вздохнул:
— К сожалению, да. Давай просто скажем, что я прошел эту фазу.
Я засмеялась. Невозможно было представить, чтобы Себастьян выглядел иначе, кроме как в деловых костюмах, – даже сейчас, обнаженный, за исключением свободно сидящих брюк, он смотрелся потрясающе – но все же приятно узнать, что он тоже был человеком.
Мой желудок заурчал, стоило только мозгу уловить запах масла и яиц. Оглядевшись по сторонам, я поняла, что завтрак был уже на подходе. Кофе варился в навороченной кофе-машине, на плите шипело несколько сковородок. Себастьян был занят, переходя от одной сковороды к другой с лопаточкой в руке. Что-то в этой картине вызвало у меня смешок.
— Что тут смешного? — спросил он.
— Ничего, я просто не представляла, что ты умеешь готовить.
Черты его лица исказила притворная обида.
— И откуда такие мысли?
— Не знаю. Я просто предположила, что у тебя есть кому готовить.
— Раз у человека много денег, ему не приходится для себя ничего делать?
— Я этого не говорила! Просто забавная картинка. Миллионер-доминант, которому нравится готовить. Больше походит на ужасное название эротической книги.
Он усмехнулся.
— Даже мы, суровые садисты, должны питаться.
— Что ж, пахнет божественно, — я подошла ближе, чтобы ознакомиться с тем, что предлагалось. — Ммм, чоризо>3 на завтрак? Твоя жизнь сопряжена с опасностью.
— Все, что я делаю, сопряжено с опасностью, София, — невозмутимо произнес он.
Мы оба рассмеялись.
— Знаешь, я, честно говоря, не припомню, когда в последний раз парень готовил мне завтрак, — сказала я, присаживаясь на стул, когда он поставил передо мной тарелку. — Оказывается, отчасти мне это нравится.
Он присоединился ко мне, сев за барную стойку.
— Звучит так, будто ты встречалась не с теми парнями.
— Ты можешь это повторить. — Как бы я ни хотела ворошить прошлое, улыбка с моего лица спала. Я ненавидела, что даже два года спустя Коннор все еще мог причинять мне боль, но он это делал. Всего одна мысль о нем, и мой желудок завязывало в узел от стыда.
Себастьян пристально смотрел на меня в течение нескольких секунд, выражение его лица зеркально отражало мое собственное.
— Он наверно тот еще гребаный ублюдок.
Я кивнула:
— Он точно не был бойфрендом года.
— Прости, я не хотел поднимать о нем тему.
Я вздохнула. Как бы ни было больно это обсуждать, я все еще чувствовала себя так, словно должна объяснить Себастьяну мое прошлое поведение.