Марк возвращался к себе в комнату после тяжелого выматывающего дня. Хотелось только принять душ и лечь в постель. В последнее время усталость никак не желала оставлять его, тело и разум требовали длительного отдыха, которого он себе позволить просто не мог. Не сейчас, когда на его плечах группа, когда в школе появились новые студенты — обозленные, разгневанные, так и нарывающиеся на хорошую трепку. А кто ее задаст, как не он и не его напарники? Кто выбьет из новеньких всю дурь и гонор? Кто научит их подчинению и контролю? Именно он и еще несколько преподавателей были ответственны за то, чтобы угомонить ретивые умы, не привыкшие к подчинению и дисциплине. Только кровью и потом можно хоть как-то присмирить их, вымотать до такой степени, чтобы остальным преподавателям было проще и легче. Марк не жаловался, просто очень устал. Даже проблема с Лесей уже не казалась такой ужасной в свете того, что творилось на его уроках — на своих занятиях с группой он почти отдыхал. Да и сама девушка вроде бы притихла, не доставала его, не перечила, вообще никак себя не показывала.
Марк толкнул дверь в свою комнату и замер на пороге.
— Какого черта ты здесь делаешь? — рыкнул Марк, делая шаг вперед и захлопывая дверь.
Он сверлил гневным взглядом Лесю, которая лежала на его постели абсолютно голая, в манящей позе. Роскошные волосы рассыпаны по белым плечам, одна ножка согнута в колене, локтями она опиралась о кровать, выставляя свою аппетитную грудь в лучшем свете. Что ж, малышка знала, как показать себя и подать в лучшем свете. Вот только Марк испытал лишь злость и недовольство от того, что ему помешали спокойно провести вечер. А ведь он просил так мало — спокойствия на пару часов.
— Как ты вошла?
— Какая разница, — повела плечом девушка, глядя на него прямо и откровенно.
— Одевайся и уходи, — Марк отвел равнодушный взгляд от прелестей соблазнительницы и указал головой на дверь. — Я устал и хочу отдохнуть.
— Неужели я тебе не нравлюсь? — томно выдохнула Леся, чуть потягиваясь в темных простынях, которые так удачно оттеняли ее светлую кожу и рыжие волосы.
— Не нравишься, — спокойно ответил Марк, глядя ей в глаза.
— Неправда, — прищурилась с усмешкой на губах девочка, грациозно вставая на ноги и, соблазнительно виляя бедрами, идя к нему. — Посмотри на меня. Я молода. Красива. Я не могу не нравиться.
Что ж, природа не обделила рыжую лисичку красотой. Все нужные объемы и изгибы, поразительная для ее возраста грация, умение правильно подать себя. Она была хороша — что есть, то есть. Вот только взгляд Марка, которым он медленно окинул ее с ног до головы, не загорелся и остался прежним — холодным, недовольным и раздраженным.