А сам Марк…черт его знает, что дернуло в тот момент поступить именно так: то, что загорелась азартом Алиса, и это передалось ему, или он просто окончательно сошел с ума от этой девчонки. Видимо безумие заразно. А иначе что еще могло толкнуть его, всегда рационального, серьезного, принципиального и бескомпромиссного поддаться на уговоры этой девушки? Это был какой-то глупый толчок изнутри, который и заставил его поцеловать Алису. А сделав первый шаг, уже трудно было остановиться — раз уж он начал, нужно довести игру до конца.
Целуя Алису, Марк уже предвкушал, что на него польется, как только девушка заговорит. Она ведь не оставит это просто так, а это новая волна поддевок, новые приколы, новые заскоки. И на что он только подписался! Оставалось лишь надеяться, что пять дней молчания и покорности этой малышки дадут ему время передохнуть и придумать, как отвязаться от стебов Алисы.
Губы были сладкими и мягкими, девушка отвечала отчаянно и так же жадно. Льнула к нему всем телом, вплетя тонкие пальцы в его волосы, и даже простонала под конец, прежде чем он отпустил ее губы.
— Пять дней моего спокойствия начинают свой отчет, — хмыкнул Марк, отпуская девушку и со смехом глядя на ее недовольное лицо с поджатыми надутыми губами — ох и нелегко же ей придется!
***
Чего и следовало ожидать — на следующий день вся школы бурлила на тему того, что видели ученики на конюшне. И истина обросла такими подробностями, что Марку даже стыдно стало за самого себя — поимел девочку буквально на глазах у всей школы — именно так выглядело все к концу дня.
Свое обещание Алиса выполнила и уже второй день вела себя тише воды ниже травы. Марку даже стало не хватать ее острот, шуток и просто веселого смеха. По ней самой было видно, что ей тяжело вести себя вот так — заставляя свою сущность подчиняться разуму. Но она терпела, сдерживалась. Было пару раз, что готова была раскрыть рот и что-то ляпнуть, но под насмешливым взглядом Марка, который выражал все его превосходство, тут же сникала и затыкала себя, не желая поддаваться ему. Зато на всех прочих Алиса срывалась, как только могла. Слухи достигли таких масштабов, на которые она никогда не рассчитывала, и даже пришлось признать, что они с Марком переборщили. Его она не винила, пусть именно он ее и поцеловал, но ведь сама же все затеяла. И вследствие этого приходилось рычать и огрызаться на каждого, кто смел ее оскорблять, задевать и тому подобное. Она, конечно же, быстро смогла повернуть все в свою сторону, но прежде немало гадостей наслушалась. Но это ее мало волновало, и в основном было все же весело.