Долгое половое воздержание Светищева выплеснулось почти нервным срывом, сопровождающимся одновременными толчками внизу живота и мгновенным приливом крови в голову, что пошатнуло. Он удержался на ногах, но вслух вырвалось: «Оообооожаааю!» — на что, вооруженная прелестью «чужая жена» улыбнулась, после чего незаметно каждому сделала по знаку внимания, из которого и один, и другой получили подкрепление своим предположениям о предстоящей ночи…
Арончик, почти забыв о перешедшем перстне, даже смирившись, я бы сказал, с его потерей, зная, что его ожидает самая прекрасная ночь в его жизни, которой осталось всего несколько часов. Но разве об этом думают, когда у обольщенного есть уверенность!
Дама присела на одну сторону, медленно положив ногу на ногу, кавалеры устроились напротив, но неудобство, выраженное в соприкосновении ног, заставило захотеть Марию разместиться на верхней полке, чтобы продолжать беседу лежа в полном, возможном здесь комфорте.
Увидеть такую красоту в полупрозрачном одеянии — эта мысль поразила обоих, к тому же это было удобно и с точки зрения предпочтения, ведь они находились на одном лежаке, напротив, глядя снизу вверх…
Она легла на бок, и явно представляла, как смотрится снизу! Одежда ее имела всего одну пуговицу почти вверху пеньюара, чуть ниже он был перехвачен тоненьким поясом. На груди ткань расходилась в разные стороны, что она поправляла, задевая грудь. В этот момент, оба разгоряченные не могли спустить своих глаз с этого действия, представляя, свои руки на месте уже надоевшей ткани. Низ подола постоянно спадал, оголяя красивую форму ног, открывая обе до середины бедра.
Конечно, провал в талии, и возвышающаяся форма таза не поддается точному и достойному описанию, тем более тому, какое впечатление эти линии вызывали, и какую реакцию приходилось сдерживать мужчинам при одном взгляде на верхнюю полку.
Надо отметить некую, скрытую за улыбкой Марии, подробность, чтобы у читателя не создалось впечатления совсем обезумевшей в своей игре с «мальчиками» диве. Она прекрасно понимала склады их характеров, видя в них джентльменов и понимая, что эти интеллекты, нравы вытерпят ее даже нагую, не посмев коснуться и пальцем. Будь на их месте более несдержанные и хамоватые, она давно бы поменяла купе, а то вовсе поезд…
Заметим еще, что она вполне наслаждалась и их поведением, и соревновательностью, и ухаживаниями, не пытаясь остановиться, зная заранее, что этот спектакль они будут вспоминать всю оставшуюся жизнь с улыбкой, без злобы и даже с оттенком благодарности.