— Ладно. Что было дальше? — нетерпеливо спросил Леникольн.
— Дальше я стал единством во множестве совокупляющихся в священном соитии. Я стал всеми, кто участвовал в оргии и потянулся через просвет в небесных сферах вверх. Подобный просвет открывается только раз в тысячу лет!
— Об этом ты уже говорил, сказал Овольд. — Сквозь сколько небесных сфер ты прошёл?
— Примерно сквозь пять. Точно посчитать я не смог, у меня слишком мало опыта вхождения в столь высокие небесные сферы.
— Ты хочешь сказать, что залез на пятое небо? — переспросил Овольд.
— Ну, примерно. Единством, сформированным во время оргии, было сложно управлять.
— Что ты делал на пятом небе, старый извращенец? — спросил Леникольн.
— Я нашёл источник реальности пятого неба и занялся с ним любовью. А затем я стал им, — сказал Каменщик.
— А единством участников оргии ты перестал быть? — спросил Овольд.
— Нет, одно другому не мешало. Наоборот, только будучи единством во множестве самых высокодуховных и самых любвеобильных граждан империи, я мог удерживаться на пятом небе. Только поддержка снизу, которую даровала ваша с Брунхильдой любовь, позволила мне не грохнуться обратно.
— А ты уверен, что достиг именно пятого неба?
— Ну, астрологические расчёты показали, что в тот день открывался просвет до пятого неба. Я лез вверх, сколько мог.
— Мог, не значит залез? — спросил Овольд.
Каменщик предпочёл сделать вид, что не услышал последний вопрос.
— А что в это время делало твоё планетарное тело? — спросила Брунхильда.
— Оно пыхтело на одной очень хорошей девушке справа от Овольда и слева от тебя, — ответил Каменщик.
— Аааа, понятно. А мне тебя было не видно из-под Овольда, — сказала Брунхильда. — Своим могучим торсом Овольдушка закрывал весь обзор, а своим громким пыхтением он заглушал все звуки. — Брунхильда обвила руками шею Овольда и посмотрела ему в глаза. Но глаза скосились и ей пришлось часто-часто заморгать. — Будешь ещё так пыхтеть? Будешь? Будешь? — Брунхильда дважды поцеловала Овольда. — Бууууудееееешь!!!
— Что было дальше? — По-военному прямо спросил Леникольн.
— Я стал вплетать нити из источника реальности того неба, которого удалось достичь, в стены храма, — сказал Каменщик, — а потом сверху как попёрло! Мы все выскочили, кто в чём был. Я даже рясу потерял.
— Зачем ты это сделал?
— Я хотел сделать в храме постоянную связь с пятым небом! Чтобы проводить ежедневные церемонии зачатия высокодуховных граждан для твоей империи, господин император!
— Мы все высоко ценим твои благие намерения, Каменщик, — заверил Овольд. — Но получилось, сам видишь что.