Минут через пять сладостной неги поступил бессловесный сигнал от Леди Эль. Вернее сказать, это был не сигнал. Просто вся хьюмстерская коммуна почувствовала мотивацию совершить ещё один акт любви. Никто не осознал, что эта мотивация поступила от Эль. Никто, включая Овольда, не отделял себя от Эль. Никто даже и не думал сопротивляться.
Овольд повернулся к самочке справа. Самочка была чуть постарше и чуть-чуть крупнее его первой любовницы. Её ушки и лапки были ещё пушистее, чем у предыдущей самочки. Няшечка милейшая! Овольд не стал сдерживать желание, которым накачала до упора его хотелку Эль. Ещё пара минут приятных и естественных для хьюмстеров телодвижений — и Овольд испытал ещё один оргазм. На этот раз оргазм был синхронизирован с оргазмами всех членов коммуны садовников.
Нежная оргия* продолжалась восемь часов, как обычно. (*Все участники оргии достигли возраста сексуального согласия и половой зрелости, и были способны дать информированное согласие на секс с другим лицом (примечание редактора)) За это время Овольд познал примерно восемьдесят самочек. Занимался ли он любовью дважды хотя бы с одной из самочек — неизвестно. Такие вопросы потеряли всякую значимость и потому не отпечатались в его памяти.
После оргии разомлевшая хьюмстерская коммуна сбилась в ещё более плотную кучку. Каждый проверил, не мешает ли шёрстка дышать соседям, не щекочет ли носики. Каждый хьюмстер убедился, что маленькие, но твёрдые коготки не могут случайно поцарапать нежную писю кому-нибудь из рядом лежащих. И хьюмстеры уснули, все одновременно.
Утром Овольд проснулся в тёплой кучке свежим и бодрым. Сознание было наполнено чистой энергий разума. Насчёт того, что хорошо бы ещё разок с утреца, даже мысли не возникло. Овольд по-быстрому умылся, поел и побежал на поверхность. В этот день он работал наравне со взрослыми. Окучивал яблони и помогал устанавливать подпорки под ветки, которые выглядели наиболее плодовитыми.
В полдень Овольд ещё разок поел, немного отдохнул и весь оставшийся день работал садовником. А когда солнце стало клониться к закату, Овольд почувствовал мотивацию как можно быстрее бежать в уютную норку, на мягкую подстилку, где хьюмстерская коммуна уже сбивалась в тёплую кучку. Эта мотивация не была словами, желанием или эмоцией. Эта мотивация была объективной, безусловной. Как нечто само собой разумеющееся, как нечто, что абсолютно не нужно обдумывать или проверять на соответствие собственным желаниям.
Хьюмстеры, которые работали далеко от норки, получили мотивацию бежать в зал любви чуть раньше. Поэтому вся коммуна собралась на мягкой подстилке почти одновременно. Используя вычислительные ресурсы спящих на противоположной стороне планеты хьюмстеров, многомудрая Эль просчитывала даже такие мелочи.