Прошло всего пару месяцев, как я вернулась в Феникс - но за то время произошло достаточно событий.
Верный своему слову, лейтенант Краббе позаботился о том, чтобы я была лишена своего значка в ту минуту, как появилась в его офисе. К сожалению, он уже кое-что пронюхал об интересных обстоятельствах - целый фургон пропавших женщин, включая моих похищенных болельщиц, появился в больнице Эль Пасо посреди ночи.
Он не постеснялся допрашивать меня в течении шести часов в комнате для допросов, но я придерживалась своей версии.
Я ничего не знала.
Я ничего не видела.
Я просто провела тот день за выпивкой со старыми друзьями, наблюдая, как разваливается моя карьера.
Это было полнейшим бредом, и весь участок был хорошо осведомлен, что... Все, начиная с начальника, знали, что произошло на самом деле. Они не знали деталей, но знали, что я нашла тех болельщиц... и каким-то образом, я нашла их за границей. На сдержанной, закрытой встрече, которая проводилась вне протокола и после работы, шеф лично поблагодарил меня за чудо, которое я совершила... сказав в недвусмысленных выражениях, что мне причитается услуга... И что я должна уйти по-тихому. Моя карьера окончена.
Я спасла его от негативной реакции СМИ за некомпетентность всего отдела и спасла наших партнеров в Тусоне от того же... И за это, мне показали на дверь.
Наблюдать за тем, как все, над чем вы работали, рушится - больно...
С другой стороны, мой отец был счастлив.
Он не расспрашивал меня о правде - он знал, что я бы рассказала ему, будь это безопасно для него.
Он сказал мне, что не мог не гордиться мною.
С тех пор, я многое сделала... по крайней мере в течение пары месяцев. Я воспользовалась одолжением шефа, и нашла новую работу, которая была полезней, чем предыдущая.
И мне осталось решить только одну маленькую проблемку.
Оторвавшись от своего отражения, я посмотрела на полуразрушенный старый бар. С небольшой ухмылкой я, наконец, заглушила двигатель и вышла из машины, ощущая, как под моими ногами снова хрустит гравий.
Зайдя в бар, я прошла мимо завсегдатаев прямо к угрюмой рыжей барменше, стоящей за стойкой, чье дружелюбное лицо потемнело, когда я подошла ближе.
- Привет, Эльмира, - поздоровалась я с ней невозмутимо. - Я возьму стакан воды... и побольше дружелюбия.
Она посмотрела на меня с самодовольным выражением на лице.
- Я говорила тебе прежде, и повторю снова - мы здесь не обслуживаем таких как ты.
- Ну это чертовски хорошо, что я больше не такая, - ответила я, беззаботно пожав плечами. Потянувшись в карман, я бросила визитку на стойку.