- Я искал там твои останки! А вдруг бы повезло! – прошипела я, спрыгивая с кровати и направляясь к своей сумке. Мне осталось только взять вещи, хотя не мешало бы, конечно, и в зеркало взглянуть, но задерживаться в комнате с этим врединой не хотелось.
- Да ладно тебе Ник! Ну чего ты злишься! Кстати, вода после тебя была не такой уж и грязной, спасибо, удалось помыться. Теперь я чувствую себя гораздо лучше! – Искренне улыбнувшись, Эштон подошел к своей заплечной сумке и начал там копошиться.
Ну все! С меня хватит!
- Я очень рад, что вам лучше господин! Теперь мы сможем пойти каждый своей дорогой. Мне пора. Не могу сказать, что мне было приятно познакомиться! – и, развернувшись, я проследовала к двери.
Почти дошла, почти открыла заветную щеколду, но… Меня мягко остановили за руку и развернули.
- Ник, ну стой, неужели ты меня оставишь здесь без ничего? Меня ограбили, ранили и чуть не убили! Даже рубашки не осталось! А так как я покалечил немало грабителей, меня будут разыскивать. Ты настолько бесчеловечен? … Да меня же убьют тут! – В его словах слышалась мольба, вид был очень расстроенным, но глаза… В глазах плясали смешинки. И я развернулась снова к выходу.
- Да стой же, я буду молчать всю дорогу! До самого Кардагона! Только если ты не попросишь заговорить. И больше никаких шуток!
Пресвятая Дева Мария, прости за грехи мои, за то, что слаба духом и поверила в слова этого человека. Отец Георгий, простите, что поминала черта в мыслях своих… Нужно будет помолиться…
- Пойдем, уже опаздываем.
Дойдя до двери, я отодвинула щеколду и вышла к лестнице. Спускаясь по ступенькам, я обдумывала причины, по которым согласилась взять с собой этого прохвоста. Конечно, жалко его было, но терпеть эти подколки всю дорогу было выше моих сил.
На первом этаже обнаружился почти пустой зал таверны, кроме пары посетителей, спавших на столах, и хозяина, флегматично протиравшего большие кружки.
- Господин Николас, уже отъезжаете? Вам завтрак подать в таверне? Или в карету?
- С собой заверните, пожалуйста. И чего-нибудь горячего в дорогу если можно. – тут мой взгляд упал на спускающегося Эштона. – И господин, не могли бы вы нам одолжить рубашку с жакетом если есть.
Хозяин «Пьяной утки» окинул стоящего парня с ног до головы, кивнул, и ушел в подсобное помещение. А я не стала дожидаться и протопала к карете. Дождусь только завтрака, если Эштон не успеет – то это его вина.
Я поздоровалась с возницей, отдала ему сумку с одеждой и забралась в карету. Одеяло так и валялось на соседнем сидении, немного испачканное кровью. Я его сложила в несколько раз и устроила под попой. После лошадей и жестких сидений, она явно недостаточно привыкла к суровым реалиям этого мира. Пока я ждала, то решила открыть одну из дверец кареты. Внутрь сразу ворвался осенний воздух. Похоже, теплые деньки заканчиваются в Вильрусе. Интересно, в чем у них ходят зимой? Небо немного хмурилось, а открывшийся вид выходил на дорогу, далее шли поля. Видимо этот постоялый двор находился прям на трассе. Решив не замораживать до конца карету, я захлопнула дверь и продолжила ждать. Через пять минут мое терпение пришло к концу. Я проверила запасы в корзинке и решила, что этого должно хватить до вечера. Пусть подавятся своим завтраком! Но больше всего меня раздражало опоздание Эштона.