И честно скажу, задать встречный вопрос: «Где это – у вас?» я не решился. Читайте дальше.
– Вы уволены, – сказал секретарю сухо Павел Петрович.
– Ваше сиятельство, – вытянулся в звенящую струну полковник К., – виноват! Простите.
– Бог простит, Павлуша, – выкрикнул гневно Павел Петрович – и рассмеялся вдруг. Рассмеялся оттого, что только сейчас сообразил, что они тезки. И посмотрел на него, будто в первый раз. Секретарь стоял спокойно, только слезы на глазах. – Что стоишь? – спросил коротко. – Не видишь, что ли, Бог тебя простил? Ступай. И вызови ко мне полковника Сизого и Маню. И бомбиста этого приготовь. Я с ним потом поговорю. И, Павел Иванович, – добавил в сердцах, – Христом Богом молю, будьте внимательны впредь.
– Да сам не знаю, Павел Петрович, – горячо заговорил полковник, – как с графом вышло? Ведь я сообщил ему, что Вы у государя. Будете через час. «Хорошо, – сказал он мне, – я его подожду. Мне не к спеху. По дворцу вашему поброжу». – «Нельзя по дворцу», – возразил я ему. «Нельзя, так нельзя, – согласился он со мной. – Мне и здесь интересно с вами посидеть, побеседовать». – «Извините, и беседовать мне с Вами нельзя, – пришлось заметить графу. – Запрещено!» – «Превесело, – употребил он свое словцо. – Теперь я ваше Ведомство «Ведомством нельзя» буду прозывать!» Сел в кресло, достал из своей папки бумаги. Читал, перекладывал. Одну даже скомкал, потом разгладил. Перечитал, разорвал на мелкие кусочки. Попросил в корзину бросить. Я разрешил. Он бросил и успокоился. Даже вздремнул. И я его тотчас же разбудил, как Вы, Павел Петрович, появились.
– Скверно!
– Что скверно?
– А то скверно, что старею. Не разобравшись, чуть не уволил вас, Павел Иванович. А бумажки эти графа где?
– Склеивают. Через час, думаю, управятся. Уж больно тщательно он этот листок на мелкие кусочки разорвал!
– Хорошо. Идите.
Секретарь вышел, а Павел Петрович сел в кресло и крепко призадумался.
Кто же его по кривой-то обошел? Неужели граф? Ведь умен как черт – и такой вздор удумать – Конногвардейский полк на Соловки отправить!
Хотя с него станется. Вот и словечко «превесело» для того им выдумано, чтобы за этим словечком ум свой от умных дураков спрятать. А за этим полком что он спрятал?
– Павел Петрович! – прервал его раздумья секретарь. – Полковник Сизый и Маня Мармеладова явились.
– Пусть войдут!
И они вошли в кабинет Павла Петровича. Не без трепета некоторого, замечу, и с опаской вошли. В большой строгости, как вы убедились только что, в Ведомстве народ держали. А иначе нельзя, раз такое дело им поручено. Не буду лишней раз говорить – какое. Сами знаете.