Записки для моих потомков – 2 (Борисова) - страница 26

– Ну тебя, Олег, с твоими экспериментами, – рассердилась я, и мы пошли домой.

Сил терпеть уже не было. Я ныла на пару с зубом и носилась взад-вперёд по комнате. Заглянула мама:

– Завтра же к врачу! Без разговоров!

Мама дала мне выпить лекарство, которое красиво шипит в стакане. Зуб ненадолго перестал болеть. Олег сказал, что для поддержки духа тоже пойдёт со мной в больницу.

– А школа? – спросила мама.

– Школа не волк, в лес не убежит, – заявил Олег.

Мы шли в больницу, и он советовал мне сложить в кармане кукиш, когда зуб будут выдирать:

– Это всегда действует. Сто пудов.

Олег зашёл со мной в кабинет. Я посмотрела на блестящие инструменты и разные штучки, разложенные на столике возле кресла, и у меня «з-зутко заз-зудилось от уз-заса в з-зывоте». Доктор в белом халате велел мне сесть в кресло и спросил Олега:

– А ты зачем зашёл?

Олег тоже не сводил глаз со столика и был весь бледный.

– Я с ней, – кивнул он. – Чтобы не страшно, – и тихонько показал мне кукиш. Я вспомнила и сунула руку в карман.

Врач приказал мне открыть рот, постучал по зубу крохотным молотком и спросил:

– Дёргать будем?

Я промолчала. Мне было уже всё равно. Врач набрал в шприц лекарство.

– В каком классе учишься? – вдруг спросил он некоторое время спустя.

– В третьем.

– Ай, молодец!

– На одни пятёрки?

– По-всякому…

– Ты у мамы одна?

– Нет, есть ещё папа и Мурзик. Ой, чуть не забыла – и сестрёнка Анжелика.

Врач засмеялся и велел мне снова открыть рот. Он сообщил, что у него тоже есть дочка. Только она первоклассница. И тут во рту у меня сделалось громкое «кра-р-рак!», и голова дёрнулась. Вдруг сзади послышался крик. Это Олег орал.

– Вот и всё, – весело сказал доктор, – делов-то куча! – и повернулся к Олегу: – А вы, молодой человек, чего так вопили?

– Страшно было, – признался Олег.

Врач снова засмеялся и выписал две справки – мне и Олегу. На моей – что я была на приёме у стомато́лога, а на Олежкиной – по уважительной причине. И ещё он подарил мне на память завёрнутый в бумажку зуб.

Дома я взахлёб рассказывала о больнице и добром докторе, как он нам обоим дал справки. Дядя Сеня сказал, что учителя сегодня, наверное, счастливы – хоть немного от нас отдохнули, и спросил о зубе:

– Теперь не болит?

– Может, болит. Только не у меня, а в бумажке.

Я достала зуб из кармана и положила в свою коробку с сокровищами. Дядя Сеня прямо весь исхохотался, вытер глаза платком и заявил, что был абсолютно прав, говоря о различных системах ценностей у детей и взрослых. Я хотела спросить, что это такое, но он опередил меня и сказал:

– Поймёшь, когда вырастешь.