В далеком грузинском селе у меня живут родственники-армяне. Один из них очень похож на этого азербайджанца. Он талантливый каменщик. У него своими руками построенный каменный дом, сад. Я не хочу, чтобы однажды, ссылаясь (может быть, и очень обоснованно) на царя Давида или царя Арташеса, его изгнали из дома. Присвоив трудом нескольких поколений созданные ценности. Не бывать этому.
3. Когда мы говорим сегодня о новом мышлении, то почему-то имеем в виду лишь глобальные, геополитические проблемы — ну, например, советско-американские отношения и пути их развития.
Однако ничуть не меньше нуждаются в подходах, основанных на новом мышлении, и проблемы региональные.
На первый взгляд не столь уж значителен конфликт между двумя закавказскими республиками, чье население вместе едва ли составит десятую долю процента всего населения Земли, но и он вне нового мышления разрешен быть не может.
«Снижая планку», мы обрекаем себя на десятилетия тяжб и взаимных обид, которые обратят в ад жизнь всех живущих на прекрасной земле Кавказа.
Новое мышление не знает различия между большим и малым. Для него, что азербайджанско-армянские отношения, что американо-советские — все равны, ибо речь идет «не о блуждающей почке, а о жизни и смерти».
Мы до тех пор не устроимся на этой, уже сегодня тесноватой для нас, планете достойно и с миром, пока каждая капля невинной крови, каждый безвинно обиженный человек не станут для нас столь же глобальны, сколь глобальна мировая политика.
Завтрашний день, общечеловеческое братство, без которого гибель цивилизации неминуема, требуют распространения и возвышения этого принципа. Во-первых, «вширь»: на все народы. Каждый азербайджанец, армянин, русский, татарин, украинец, курд имеют право на защиту своих интересов со стороны государства. То же — для всех стран мира.
Во-вторых, этот принцип должен развиваться вглубь. Это значит, что если я безвинно пострадавший человек, то я в своем страдании соразмерен всему человечеству. И я не только вправе, но и обязан привлечь к себе его внимание. Ибо покуда есть люди, страдающие без вины, человеческое счастье устроено быть не может. И — более того: не должно быть устроено. Этому учили нас все великие гуманисты — от Христа и Магомета до Достоевского и Комитаса. Это сегодня становится тем политическим принципом, без которого немыслимо развитие человечества. Наша страна вышла с этим принципом на международную арену. И нам — показывать пример остальным. Прежде всего — в том, что происходит у нас дома.
Новое мышление — демократично. Научить ему нельзя, научиться — можно. И нужно. Учиться ему должны и Рейган, и Горбачев, но не только. Учиться ему должны и крестьяне маленьких азербайджанских и армянских сел. Учиться придется самим. И не обязательно только крестьянину у Горбачева. Возможно, и Горбачеву у крестьянина. Всем миром, как говорилось у нас испокон. Новое мышление отрицает всезнающих учителей. Нравственность — его ключевая и, пожалуй, единственная аксиома. В этом сила нового мышления. В этом же и его слабость, великая слабость добра, беззащитность простых и ясных истин перед хитросплетениями технологов власти, незащищенность распинаемого Христа, великого сердцем Отелло.