Развитие кооперативной деятельности в других регионах существенно сократило возможности «теневых» бизнесов обеих республик, возможности реализации готовой продукции, повысило конкурентную борьбу за сырье. Если борьба за кожсырье перекинулась в основном в Туркменскую ССР и РСФСР, то борьба за дешевую рабочую силу сконцентрировалась главным образом в НКАО и Азербайджане.
Поскольку НКАО являлась основным каналом влияния армянского «теневого» капитала на азербайджанский «теневой» бизнес, то область стала наиболее напряженным звеном внутренней борьбы.
3.2. Официализация и политизация конфликта через проблему НКАО.
Для официализации конфликта экономических интересов двух мафий разрабатывается несколько «пакетов» легенд. В том числе:
— отставание социально-экономической структуры НКАО от социально-экономической структуры Азербайджанской ССР;
— притеснения со стороны соответствующих коррумпированных структур, обслуживающих интересы «теневой» экономики, подаются как этнические притеснения;
— создается блок «исторических документов», подтверждающих требования армянской мафии о включении НКАО в состав Армянской ССР;
— создается аналогичный блок о «захватах» этой территории армянами.
После распространения этих блоков информации по стране экономический конфликт оказывается уже оправданным этнически и формулируется как конфликт политический через требование реализации принципа самоопределения территории. С этого момента конфликт политизирован, его «теневая экономическая» сущность замаскирована.
3.3. Беженцы как главная составляющая перехода от политической формы конфликта в межэтническую форму.
Политизированный конфликт привлекает к себе значительные массы населения НКАО обеих национальностей, и с этого момента он начинает приобретать характер межэтнических столкновений. Инспирированный поток азербайджанских беженцев из НКАО расширяет географию конфликта, переносит его в другие точки напряжения — города Сумгаит, Кировабад, Баку.
Наиболее слабой точкой оказался Сумгаит. События в этом городе позволили окончательно «спрятать» экономические интересы «теневого мира», драматизировать процесс и полностью перевести его на межэтнические «рельсы».
3.4. Этизация конфликта.
Одна сторона — Армения — использовала образ геноцида 1915 г. как прообраз сумгаитских событий. Другая — т. е. азербайджанская — усилила формирование ощущения нарушенного суверенитета, чувства уязвленного национального достоинства и попранной национальной чести.
Если образ геноцида формировал в основном общественное мнение в целом по стране, то уязвленные национальные чувства позволили добиться выявления и консолидации антисил в Азербайджанской ССР. Этот процесс стал опорой для организации депортации армян из Азербайджанской ССР и азербайджанцев из Армении.