— Да не пугайся ты так, — милостиво обратилась к застывшему соляным столбом Андрею Милица. — Про внуков это я так, фигурально. Идея фикс моей мамы, что поделать… Ну что ты стоишь там как статуя, проходи к столу, ужин стынет.
Андрей в полном замешательстве сделал несколько шагов вперед и тут же был перехвачен заботливой Франей, которая, уже привычно ахая и охая, усадила его подле Милицы щедро набухав ему в тарелку какого-то густого и острого отдаленно напоминающего плов кушанья. Милица вновь сменив образ и превратившись в одночасье в хорошо воспитанную юную девушку из института благородных девиц, чинно распрямив спину и сморщив от усердия носик, изящно орудовала серебряной вилкой у себя в тарелке, изредка бросая на него из-под опущенных ресниц искрящиеся смешливым весельем взгляды.
На следующий день аспирант ощутил себя уже достаточно здоровым и набравшимся сил для того, чтобы выйти на улицу, и, несмотря на неодобрительное ворчание старой травницы и причитания Франи, уговорил-таки Милицу, показать ему село, и окрестности. Ввиду чего и был отпущен из гостеприимного дома, в обмен на обещание не строить из себя героя перед девушкой и при малейших признаках слабости или головокружения вернуться обратно.
Погода стояла просто чудесная, на траве еще не высохла переливающаяся бриллиантовым блеском утренняя роса, солнце только выкарабкивалось из-за горизонта и все вокруг будто затихло в ожидании его восхода, лишь мягкий теплый ветерок шаловливо гладил кожу лица легкими дуновениями. Они шли в сторону от деревенских домов, по узкой хорошо утоптанной тропинке петлявшей меж одетых первой листвой узловатых стволов незнакомых Андрею деревьев, углубляясь все дальше и дальше в просвеченную насквозь первыми солнечными лучами рощу. Милица, одетая в грубой вязки свитер, легкую изящную курточку и темную юбку длиной до самых щиколоток шла рядом с ним непривычно тихая и задумчивая. Юбка впрочем, была весьма своеобразной, несмотря на строгий, подчеркнуто монашеский фасон, с левой стороны ее имелся длинный прямой разрез, почти полностью открывавший ноги хозяйки, что позволяло Андрею при каждом шаге четницы видеть ее стройные правильной формы икры, идеально круглые колени и волнующе полные бедра. Оторваться от этого зрелища было не просто, и аспиранту даже пришло вдруг в голову, что эта юбка очень подходит Милице, такая же как она сама обманчивая, переменная и непредсказуемая, выражающая непонятную двойственность натуры. Глянешь с одного бока — увидишь чинную монашку, с другого — знающую себе цену, раскованную женщину-вамп, и какой из двух образов окажется истинным решать только тебе. Андрей склонялся к мысли, что оба они будут ложными, а настоящая Милица толком незнакома никому и живет где-то глубоко внутри, надежно защищенная кучей придуманных масок, не показываясь окружающим людям. Он еще раз искоса глянул на мечтательно улыбающуюся каким-то своим мыслям девушку и поймал себя на мысли, что очень хочет, заглянуть под эту маску и увидеть свою спасительницу настоящей, а не играющей очередную роль.