- Джозефина, рад тебя видеть, - говорю я своим врачебным тоном.
Еще в школе я был безумно в нее влюблен, но она даже меня не
замечала. Она все время проводила с Лиамом Вестбери, когда могла
выбрать парня намного лучше него.
- Джози, - напоминает она.
Я киваю, вспомнив, что она не любит, когда ее зовут полным именем.
- У тебя сын? - Мои слова не должны были прозвучать как вопрос, просто я потрясен. Я смотрю в папку и вижу, что у него фамилия Престон, а не Вестбери. Мои брови сходятся на переносице, но я не могу задать мучающий меня вопрос.
- Да, и он болен, а я не знаю, что с ним такое. - И она начинает
рыдать.
Я встаю, забираю у нее ребенка и кладу его на столик. Тогда он
начинает заливаться пуще прежнего и тянуть себя за ухо.
Заглядываю отоскопом в его больное ухо и нахожу то, что его
беспокоит. Ощупываю руками его шею, плечи и живот, чтобы точно определить, это воспаление уха или что-то другое.
- Я сейчас вернусь, - говорю я, оставляя Джози с ребенком в кабинете.
- Мне нужна доза амоксициклина и мотрин для малыша Престона.
-Да, доктор Эшфорд.
Я заполняю бланк рецепта, когда медсестра возвращается с пипеткой амоксициклина и мотрина. Я уношу их в кабинет и обнаруживаю Джози качающей на руках сына. При виде них у меня разрывается сердце.
Я сам даю ему лекарства, чего обычно не делаю, но не отпускаю ее. Мне любопытно узнать, что же произошло между ней и Лиамом, хотя не хочется допускать мысли, что он сидит дома и пьет пиво, пока она заботится об их сыне.
- Ему должно стать лучше где-то через полчаса. - Я отрываю рецепт и протягиваю ей. - Заполни вот это и проведи до конца курс амоксициклина. У него отит, но это пройдет. Тебе только нужно дать ему мотрин, сегодня или если у него поднимется жар.
- Спасибо.
- Не за что, Джози. Звони мне, если что-нибудь понадобится. – Я киваю и выхожу из кабинета - нормальная практика врачей.
После я наблюдаю за тем, как она покидает кабинет. Сзади ко мне
подходит медсестра и откашливается.
- Такой молодой одинокой мамочке обязательно нужен милый респектабельный мужчина, который помогал бы ей растить ребенка.
- Одинокой? - переспрашиваю я, решив, что ослышался.
- Очень одинокой, - подтверждает она и хлопает меня по плечу.
Честно говоря, я не уверен. Я влюблен скорее в саму мысль того, что она собой олицетворяет. Я растил ее сына шесть лет, а просыпаться по утру и не находить их рядом очень мучительно. Я скучаю по нему. Очень сильно. Скучаю по тому, чтобы быть его отцом и другом, но сейчас, к сожалению, не могу находиться с ним рядом.
- Что произошло?
Я сажусь на качели рядом с ней и начинаю раскачиваться.