— О, Боже! — простонала я, свернувшись и зарываясь лицом в подушку.
Потому что тут, правда, не было никакой возможности отрицать то, что Сойер услышал меня. И будучи очень привлекательным и, вероятнее всего, вполне сексуально опытным мужчиной, не было и шанса, что он мог ошибиться в том, какой именно звук я издала.
Превосходно.
Просто прекрасно.
Я выпрыгнула из кровати, оделась и побежала в ванную, чтобы подготовиться ко сну. Я проскользнула обратно в комнату, примерно за пару минут до возвращения Сойера и Слима.
Я слушала, как Сойер, пройдя в свою комнату, готовится ко сну. Понимая, что вряд ли уже усну после всего случившегося, я слышала, как он проснулся перед восходом солнца, погулял со Слимом, сделал кофе и отлучился, как я предположила, на пробежку. Вернувшись, он принял душ, сделал завтрак и ушёл на работу.
Я подождала целых 20 минут, прежде чем выйти, и обнаружила Слима в коридоре, наблюдающим за моей дверью так, словно он с нетерпением ждал меня. Когда я прошла на кухню, я нашла не только свежий кофе, но и тарелку с поджаренным ржаным тостом и яичницей.
Но это было не всё.
О, нет.
Что я нашла на охранной панели управления дверью, так это мои трусики, которые должно быть я оставила в сушилке, и записку, в которой говорилось: «Трусики большой девочки».
Ублюдок.
Он знал, что я избегаю его.
Хуже всего в этой ситуации то, что он прав. Избегать его — это так по-детски. Мне нужно собраться.
Если нам предстоит работать вместе, мы должны быть в состоянии, по крайней мере, находиться в одной комнате так, чтобы я не растеклась в лужу от стыда.
Я сделала глубокий вдох, схватила трусики, но записку оставила.
Я хотела, чтобы он знал, что я надела их.
И возможно маленькая, мелочная часть меня хотела, чтобы он точно знал, как выглядят те трусики, чтобы представлять меня в них.
Что в свою очередь полностью доказывает, что необходимые мне чисто профессиональные отношения совершенно не работают.
Услышать её стон, когда я вышел в коридор, чтобы забрать Слима на прогулку, — было подобно удару по яйцам. Должен добавить, прогулку, которая должна была выветрить скопившуюся сексуальную энергию, проходившую через всё моё тело, после наших с ней поцелуев. Когда я потянулся, чтобы почесать Слима за ухом, я услышал низкий, гортанный стон, раздавшийся прямо за её дверью. А я ведь знал, что она не способна просто выкинуть это из головы и пойти спать. Ей нужно было освобождение. Освобождение, которое я хотел ей дать намного больше, чем мне следовало. Но я правильно сделал, что ушёл. Также как был прав, обсудив с ней сложившуюся ситуацию. Ничего хорошего не произойдёт, если пустить всё на самотёк. И нет ничего хорошего в том, чтобы связываться с кем-то, на кого ты не только работаешь, но и кто ещё временно проживает в твоём доме. Если всё станет плохо, а вероятнее всего так и будет, я не смогу сказать ей, чтобы она ушла, потому что ей некуда пойти.