— Хорошая попытка, Картер.
— Что? — он поднимает руки в невинном жесте, но его лицо ничего не выражает.
— Я не буду заниматься с тобой сексом.
Глаза Тома расширяются.
— Кто говорил о сексе? Господи, Лила, я говорю о простом сне. У тебя очень грязные мысли, ты знаешь?
Я открываю рот, чтобы сказать что-то остроумное, но всё, что выходит, — это насмешка. Тепло ползёт вверх по моей шее, и я поворачиваюсь к нему спиной. Я иду на кухню, тянусь на цыпочках и открываю шкаф.
— Я делаю горячий шоколад. Ты хочешь чего-нибудь?
— Нет, спасибо.
Я занимаюсь кружкой и горячим шоколадом. Наполняю чайник водой, втыкаю в розетку и включаю его.
Здесь так тихо, что я начинаю думать, что Том пошёл спать, но, обернувшись, обнаруживаю, что он всё ещё здесь. Прислонившись плечом к стене арки, он наблюдает за мной.
Наполовину улыбаясь, я прислоняюсь спиной к столу, оборачивая пальцы вокруг края.
— Ты посидишь немного?
Он медленно кивает, а затем его взгляд цепляется за мой.
— Ты покончила с ним?
Моё тело застывает.
— С кем?
— С бывшим, Чадом, — с удивительным количеством яда в голосе говорит Том.
И имя Чада напоминает мне о той ночи. О предательстве.
Я убираю руки от стола и складываю их на груди, заглушая боль.
— Да, мы расстались. Я сделала это давно.
Выражение лица Тома остаётся стоическим.
— Но именно из-за него ты всегда поёшь «Наплачь мне реку», верно?
Потрясённая до глубины души, я понимаю, что он думал об этом, думал обо мне. Я слегка трясу головой.
— Почему ты думаешь, что я пою эту песню из-за него?
Он смотрит на меня смешанным взглядом.
— Потому что мы музыканты, Ли. Музыка проникает во всё, что мы делаем. Мы вкладываем все чувства: боль, счастье, гнев, печаль — в музыку… тексты песен. Я знаю, он обидел тебя… сильно. И эта песня совсем не свет и розы, а ты поешь её все время.
— У меня есть песня для каждого человека, которого я потерял.
Я хочу спросить у него про татуировку на спине, но я трушу.
Вместо этого я тихо говорю имя одного потерянного им человека, которого знаю:
— Джонни Крид.
Лицо Тома ужесточается, его глаза излучают боль. Он кивает и говорит тихим голосом:
— «Услышьте меня».
— «Джимми ест мир?» (прим. ред.: группа «Jimmy Eat World» и их песня «Hear You Me»)
— Эти ребята играли на его похоронах. Я слушаю её каждый день.
В этот момент я ненавижу, что он чувствовал и всё ещё чувствует боль. От этого мне хочется подойти к нему и крепко обнять.
Но, конечно же, я ничего не делаю.
— Это песня не Чада, — признаюсь я.
Том наклоняет голову в любопытстве.
— Я никогда не говорила тебе, с кем Чад мне изменил, — я делаю глубокий вдох, боль в груди распирает. — С моим братом.