— Нет, — говорит он сквозь стиснутые зубы.
— Псих!
— Королева драмы.
— Аргх! — я снова кричу. — Я ненавижу тебя!
— Да, я слышал. А теперь заткнись к чёрту, потому что ты устраиваешь сцену, — он шлёпает меня по заднице.
У меня отвисает челюсть.
Высокомерный мудак! Я не могу поверить, что он просто велел мне заткнуться, а потом шлёпнул меня по заднице.
Я игнорирую тот факт, что в каком-то другом сценарии — в одной спальне — это было бы действительно очень жарко. И произношу сквозь сжатые зубы:
— Ты чёртов мудак.
Затем, для ровного счета, я снова бью его по спине сумочкой.
— Да, это я тоже слышал, — смеётся он.
Вибрация от этого поражает все мои зудящие места.
В этот момент я рада, что повёрнута задницей к его лицу и он не может видеть улыбку, в которой расплываются мои губы.
Том шагает через клуб, направляясь к выходу, и несёт меня, словно я ничего не вешу.
Это было бы очень горячо, если бы не было так стыдно.
Я знаю, что люди смотрят на нас, так что опускаю голову и закрываю глаза, молясь, чтобы он поскорее поставил меня на землю.
Он подаёт знак такси остановиться. Одно из них останавливается. Том открывает дверь и бросает меня на заднее сиденье.
Моя задница ударяется о сиденье, дыхание выходит со свистом: «Уумф».
Том садится рядом со мной.
— Фейрмонт, — говорит он водителю.
Такси выезжает на дорогу.
Я перемещаюсь на своём месте так, чтобы посмотреть на лицо Тома.
Проходит довольно много времени, прежде чем он поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня.
— Что?
— Что! — я недоверчиво смотрю на него, махая рукой между нами. — Ты собираешься объяснить мне, зачем ты, чёрт возьми, сделал это?
Схватив мою руку, он удерживает её в своей ладони, соединяя наши пальцы.
Моё сердце ёкает.
Намёк на улыбку появляется на его губах, делая его ещё красивее, если это вообще возможно.
— Я знаю, что тебе нравится устраивать публичные шоу, Фейерверк, но не в этом месте. Мы поговорим об этом, когда доберёмся до гостиницы.
После чего он переводит взгляд в окно. Сидя здесь, я потрясена всем, что произошло. Но больше всего тем, что я просто потеряла дар речи от чувств, вызванных нашими соединёнными руками.
Понимая, что не хочу давать ему повод отпустить меня, я не говорю ни слова, пока мы возвращаемся в отель.