Не конфликт, но гармоничное сочетание противоположных начал.
Гегемония Аполлонического Начала (сокрытие Дионисийского Начала)
ЭЛЕАТЫ
(Ксенофан, Парменид)
Земля и Вода как Начала (у Ксенофана).
Осмеяние Титаномахии и Гигантомахии, попытка представить их как вздор и плод фантазии. Власть [Начала] Великой Матери.
«Бытие есть, небытия нет» (Парменид); бытие имеющее предел, сферически замкнутое, шарообразное, неподвижное и единое. Ограниченное (мера-граница-предел — Аполлоническое Начало). Начало мыслится как противоборство бытия (света) и небытия (мрака), в центре вселенной находится Матерь Богов, выступающая как AIk^. Парменид как титан Гелиос, «темная ипостась» бога Аполлона.
Аполлоническое Начало (хтонические аспекты), Великая Мать
ЭМПЕДОКЛ
Шесть Начал: огонь, вода, земля, воздух, Любовь (ф1Ма) и Распря (V£lKO£). Под воздействием Любви все элементы собираются воедино, под воздействием Распри — распадаются на множество. Любовь созидает Сфайрос (Шар), бога, тогда как Распря несет его распад, разрывая на множество частей, подобно тому, как титаны разрывают бога Диониса (см. Трактат Плутарха «О лице на луне»).
Дионисийское Начало (доминирует), Аполлоническое Начало
ДЕМОКРИТ И АТОМИСТСКАЯ ШКОЛА
Начала — атомы и пустота.
Вторичная «подмена Начал». Если на первом этапе боги были заменены субстанциями, то у атомистов происходит подмена богов и субстанций эйдолона-ми, т. е. телами, которые состоят из атомов и пустоты. Отсутствие какого бы то ни было осмысления проблематики ца^1а.
Абсолютная доминация Великой Матери. Утверждение философии титанизма.
АНАКСАГОР
Начала как бесконечная материя и Ум, который упорядочивает сущее и наделяет гомеомерии (неуничтожимые, бесконечные и бесконечно делимые семена) движением. Часть содержит в себе целое. Часть = целому. Согласно Платону, Ум Анаксагора есть физическая сила.
Философия титанизма
Глава V
Дионис Преследуемый Лоуо<д трех философий
Русская философия. Другое Начало
Без всех поставленных нами акцентов мы не сможем приступить непосредственно к русской философии и анализу предпосылок рождения другого Начала.
В книге Александра Дугина «Мартин Хайдеггер: возможность русской философии» утверждается, что русская философия (или то, что мы под ней понимаем) представляет собой реакцию на западноевропейскую философию, и «даже в том случае, когда русские мыслители стремились или по-настоящему были в чём-то оригинальными, сама эта оригинальность проявлялась в форме контраста с философией Запада...» Опираясь на историю [западноевропейской] философии, созданную Мартином Хайдеггером, мы видим, что уже досократическая мысль содержала в себе фундаментальную ошибку, — решая онтологическую проблематику через разделение на фиоц, (отождествляемый с бытием) и bbyoq (пребывающий за пределами бытия), она не обращала внимания на небытие (ничто). Эта ошибка в рамках первого Начала ознаменовала собой отступление от бытия. Далее происходит умаление бытия (Конец в рамках первого Начала), полагаемого за «высшее сущее» и отождествляемого с идеей, затем — всё более ярко выраженное дистанцирование субъекта от объекта. Говоря иначе, западноевропейская философия от досократиков до Ницше была заражена даже не безразличием к небытию, но: страхом (или, лучше сказать, боязнью, поскольку страх, а вернее экзистенциальный страх, согласно Хайдеггеру, помещает нас в ситуацию, где столкновение с ничто становится неизбежным; иными словами, мы должны отличать его от боязни) — перед небытием. Этот страх не притягивал, а заставлял бежать. Западноевропейские философы изначально выбрали курс удаления от истины и, к концу XIX века философия как таковая закончилась. Последняя песнь ницшеанского Заратустры всё ещё звучит, но более ни чей голос не добавляет к ней ни единого напева — тотальное опустынивание становится точкой, судьбой, приговором. «Постигая сущее, вначале онтически, яростная мысль греков, входивших во вкус свободы, должна была бы совершить бросок в ничто, — пишет Александр Дугин, — в несущее, где и следовало бы искать бытие как истинную основу сущего. Но греки поступили иначе и создали онтологию, основанную не на ничто, а на сущности сущего, т. е. на бытии как всеобщем свойстве сущего»