– Помню тот момент, когда увидела письмо. Ты так хорошо подделала мой почерк, что я в первую секунду поверила, что это я написала. Ты могла бы подделывать документы.
Уилла вышла из машины и сказала:
– Ага, папа бы мной гордился.
Пэкстон оглянулась, пытаясь понять, где находится.
– Где мы?
– У моего дома. Выходи.
– Ты разрешишь мне остаться у тебя?
– До отеля «Ритц» слишком долго ехать.
Пэкстон пошатывалась, поэтому Уилле пришлось взять ее под руку и повести к дому. Она открыла дверь и отвела Пэкстон на диван, затем из другой комнаты принесла подушку и одеяло. Пэкстон сняла туфли и положила подушку под голову.
– Отличный диван.
– Думаю назвать его «Мемориал Осгудов». Твой брат тоже на нем спал.
Уилла пошла на кухню, взяла полотенце, намочила его в холодной воде и принесла Пэкстон.
– Знаешь, а ты нравишься моему брату, – сказала Пэкстон, положив полотенце на воспаленные глаза. – Заставь его остаться.
Уилла расправила одеяло и накрыла им Пэкстон.
– Я не увлечена твоим братом.
– Это вопрос времени. Знаешь почему? Потому что это должно произойти. Это волшебство. Вы встречаетесь, влюбляетесь, целуетесь и никто из вас не противится этому. Вы женитесь, рожаете детей и живете долго и счастливо.
– «Никто не противится этому» – хорошее дополнение, – ответила Уилла.
– Все благодаря жизненному опыту. Я люблю Себастьяна Роджерса. А он меня не любит.
Уилла должна была удивиться, но она не удивилась. Она закрыла дверь и выключила свет. Комната утонула во мраке, но она не спешила уходить.
– Твоя жизнь не такая гламурная, какой я себе ее представляла, – сказала она в темноту.
– И что тебя заставило в этом усомниться? Пьяный побег из «Заправь меня»? Или мое признание в любви к мужчине, который, скорее всего, гей?
Несмотря на ее тон, у Уиллы появилось чувство, что все было намного серьезнее, чем Пэкстон показывала.
– Твой растрепанный пучок, – ответила Уилла. Пэкстон рассмеялась. Уилла поняла, что она привыкла к тому, что люди постоянно оценивают ее.
А потом произошло то, что, по мнению Уиллы, никогда не могло произойти.
Она пожалела Пэкстон Осгуд.
На сегодня достаточно откровений. Вымотанная, Уилла вышла из гостиной и пошла наверх в спальню.
– Спасибо, Уилла, – крикнула ей вслед Пэкстон.
– Пожалуйста, Пэкстон.
ГЛАВА 7
Теория относительности
Пэкстон с трудом открыла глаза: ее ресницы будто склеились.
Она приподнялась с кровати, и такое незначительное движение отдалось дикой болью в голове. Она застонала, но все-таки смогла выпрямиться.
Пэкстон осмотрелась. Она находилась в маленьком доме, обставленном устаревшей мебелью. Выделялся только диван – мягкий, серый диван, на котором она спала. Она повернула голову к окну и увидела сидящую на подоконнике черно-желтую птицу, смотрящую прямо на Пэкстон. Глаза птички словно загипнотизировали ее. Из-за резкого звука входящего вызова на телефоне она подпрыгнула – птичка упорхнула.