Тысячи вопросов проносятся в моей голове. Очевидно, моя квартира всего лишь одна из многих в этом здании. И ещё фойе за пределами моего жилья, которое предоставляет доступ лишь к лифту и пожарной лестнице. Однако, квадратных метров квартиры недостаточно, чтобы занять весь тринадцатый этаж. Зачем нужен частный лифт, который движется только в четыре места и требует ключа для доступа? У всех моих клиентов есть ключ? Или там стоит лифтёр?
Почему ресторан пуст?
Что я должна делать?
Слева от меня тихо колеблется мягкое высокое напряжение — играет скрипка, к которой присоединяется виолончель. Потом альт и ещё одна скрипка.
Я следую за музыкой и вижу перед собой захватывающее зрелище: небольшой столик задрапирован в белое, сервирован на двух человек, с бутылкой белого вина в мраморном ведре со льдом на подставке возле стола. Около полудюжины столиков вокруг были убраны, чтобы обеспечить широкое пространство, а по его периметру расставлены толстые белые свечи на пятифутовых высоких чёрных кованых подставках. Струнный квартет, состоящий из двух молодых мужчин в чёрных смокингах и двух девушек в скромных чёрных платьях, стоит в тени в нескольких футах.
Сразу за кольцом свечей стоит тёмный силуэт. Высокий, элегантный, мощный. Руки небрежно спрятаны в тёмно-серые карманы брюк. Без галстука, верхняя пуговица расстёгнута, что позволяет увидеть кусочек кожи. Пиджак застёгнут на среднюю кнопку. Малиновый платок сложен в треугольник в кармане пиджака. Густые чёрные волосы отброшены назад и уложены на одну сторону. Призрачное развлечение играет на тонких губах.
Я смотрю на его адамово яблоко.
— Икс. Спасибо, что присоединилась ко мне.
Этот голос, как булыжник, рухнувший с отвесного склона в каньоне.
У меня не было выбора, не так ли? Но, конечно, эти слова остаются застрявшими у меня в горле, наряду с моим сердцем и дыханием. Я осторожно ступаю на высоких каблуках по широкой комнате. Останавливаюсь возле стола, наблюдая, как длинные ноги делают несколько коротких шагов, и поднимаю глаза на сильный, чисто выбритый подбородок и сверкающие тёмные глаза.
— Калеб, — выдыхаю я.
— Добро пожаловать в «Рапсодию».
— Ты арендовал весь ресторан? — интересуюсь я.
— Не снял, а приказал закрыть его на вечер.
— Значит, ты — его владелец?
На его лице появляется редкая широкая улыбка.
— Я владелец здания, и всего, что в нём находится.
— Оу...
Мужчина пальцем указывает на мой стул.
— Садись, пожалуйста.
Я сажусь, складывая руки на коленях.
— Калеб, могу ли я спросить...
— Не можешь, — его сильные пальцы поднимают нож для масла и нежно постукивают по бокалу, звон которого, кажется, очень громким в тишине. — Давай насладимся тем, что нам подадут, а потом обсудим дела.