Глава 17
ПОЕЗДКА В ДЕРЕВНЮ
Похороны прошли спокойно, потому что обе стороны решили обойтись без эксцессов. Сначала господин Ню упорно не желал добавлять денег, а родственники хотели поднять шум и не позволить Небесному дару участвовать в похоронах. Все сверкали глазами и готовы были съесть друг друга, но постепенно поняли, что бить ближнего по голове небезопасно — можно и самому получить, а головы у всех не железные. Тогда встал вопрос, как красиво выйти из конфликта, ибо если сделать все красиво, то можно и остановиться вовремя. Короче говоря, утром в день похорон обе стороны наконец договорились о цене и с дружным плачем вынесли гроб из дома. Громовержица так шумно убивалась о покойной невестке, что даже у зевак исторгла слезы, а сама между тем ощупывала стоюаневую банкноту, лежащую в кармане. Белоносая тоже истошно вопила, оросив слезами весь платок. Гроб несли на шестах сорок восемь человек под красными балдахинами с изображением серебряных драконов. За ними шли музыканты, включая двух барабанщиков, тринадцать буддийских монахов в полном облачении и с посохами, четыре пары мальчиков и девочек, несших золотые и серебряные горы из бумаги, зеленые паланкины, фигурки коней, снежно-белые траурные надписи и прочее. Жертвенные деньги усыпали всю улицу, а иногда поднимались в воздух вместе с жаром от сжигаемых бумажных предметов. Но самым впечатляющим был почтительный сын — Небесный дар, за которым следовали четыре маленьких громовержца. Тигренок поддерживал его за плечи, и под взглядом сотен глаз он даже забыл, кто умер, а только помнил о своей роли. Он шел медленно, склонив голову, плача и благодаря за соболезнования, — очень серьезный, потому что это была игра. Он слышал, как прохожие говорили: «Поглядите на этого почтительного сына, совсем как взрослый!» — и его лицо становилось еще тверже. Только когда гроб опустили в землю и все начали расходиться, он вдруг очнулся: «Мамы больше нет!» — и заплакал по-настоящему. Он сидел на могиле, смотрел вокруг, и все казалось ему пустым, холодным, ненужным.
Когда вернулись с кладбища, уже стемнело. Небесный дар чувствовал себя совершенно разбитым, но тишина в доме обдала его, словно ледяной водой. Его глаза, уши, нос искали знакомые образы, звуки, запахи и не находили. Все вещи в комнатах были прежними, но атмосфера изменилась. Никто не звал его ужинать, никто не кричал на него. Он вспоминал достоинства мамы: даже ее недостатки превратились в достоинства. Сдерживая слезы, он сел, полный решимости вести себя как взрослый, и думал, что маме в могиле еще холоднее, чем ему в этой комнате. Казалось, он понял кое-что.