Александр почувствовал движение в ногах. Он поднял заплаканную царицу за дрожащие плечи.
— Прости, я не хотел причинять тебе боль.
Царица порывисто отвернулась. Продолжая безмолвно рыдать, потянулась к дочери. Александр кивнул Роксане и та, ласково обняв мать, увела в смежные покои.
Александр нервно заходил по шатру.
Наконец, царевна вышла. Ему показалось, что взгляд ее потеплел, в нем возник интерес. Девушка улыбнулась, словно догадалась, что он хочет сказать. Александр протянул руку, и Роксана смело отдала свою.
— Завтра ты станешь моей женой, — громко сказал царь. — Весь мир будет праздновать наш союз, когда узнает, что у Александра Великого появилась законная жена!
Только к утру после долгого свадебного пиршества царский дворец погрузился в тишину. Но еще где-то раздавались песни последних загулявших гостей, далекое ржание лошадей, тихие звуки суетной жизни слуг, уже готовивших продолжение праздника. В комнатах дворца любой звук создавал странное эхо похожее на шуршание пергамента. Редкие факелы на стенах и чаши с маслом, горевшим призрачным голубым огнем, придавали пространству таинственности. А суровым лицам телохранителей Александра — твердость закаленной стали.
Предрассветный бриз принес живительную прохладу. Фалды дымчатого тюля, укрывавшие брачное ложе царя, затрепетали под его порывом. Александр перевернулся на спину и окончательно проснулся.
— Какое странное имя — Ольга, — прошептала Роксана. Теплые губы коснулись уха.
Александр вздрогнул, повернув голову. Ее лицо было рядом.
— Ты произнес это имя во сне. Она очень красивая? — В голосе звучала покорная грусть.
Как глупо и наивно. Прошло столько лет. Может это лишь каприз? Есть же эффективный закон, проверенный поколениями: против женщины есть единственное средство — женщина. Что надо человеку, у которого есть все? Еще больше! В его положении нет ничего нового. Правильные и простые ответы хорошо известны. Зачем же тогда все это? Неужели его жизнь лишь дешевая декорация Грандиозного Спектакля?!
Александр очнулся. Лицо Роксаны заслонило весь мир. Ее глаза притягивали словно омуты. Господи, как же она красива! Он обнял девушку и гибкое тело податливо отозвалось упругостью, страстью и покорностью.
— Она никогда не полюбит тебя сильнее меня.
Александр больше не мог слушать. Воспоминания болью отозвались в груди и бессилие вызвало лишь ненависть к себе. Но он знал, что в двух тысячах километрах, в центре пустыни Гедросия уже установлен Трансхрон. Черный куб, косо врытый в песок, притаился беспощадным зверем, равнодушным к ураганам и раскаленному солнцу. И терпеливо ждет его.