караула ко мне в кабинет! Оба!
83
– Есть в кабинет! – спокойно ответил Зубов, отряхивая хэбэ. –
Оба…
Зубов пошѐл в караулку за разводящим и сменой для Папазогло,
а Колобков подвѐл электриков к массивным металлическим воротам
склада и, прикрыв от посторонних замок, стал возиться с ключами.
– Слышь, командир, а у вас здесь все такие дикие или только
этот? – усмехнувшись, спросил электрик с чемоданчиком.
– Ну, в семье, как говорится… всякое такое, – ответил Колобков. –
А этот молодой ещѐ, научится. – Подполковник навалился на ворота, и
они со скрипом отъехали в сторону, открывая проход в святая святых
части, склад боепитания. В полутьме угадывались очертания множества
штабелей,
сложенных
из
мощных
деревянных
ящиков,
опломбированных сургучом, – боеприпасы и оружие. – Заходите.
Ничего не трогать!
Колобков подвѐл электриков к щитку, который размещался на
дальней стене склада.
– Смотрите, – велел он и стал пристально наблюдать за
действиями гражданских. – Только быстро!
– А когда мы выходить отсюда будем, в нас из кустов никто не
шмальнѐт? – продолжал задавать вопросы впечатлительный электрик. –
А то, блин, нам за риск надбавок не делают…
– Не шмальнѐт, успокойся, – ответил Колобков, – здесь один
часовой, притом с ним сейчас начкар…
– Один – это хорошо, – рассеянно сказал электрик, копаясь в
переплетении проводов. – Так-так…
– Чего там?
– Да так, сейчас посмотрим, – ответил электрик и как бы из
праздного любопытства для поддержания беседы весело спросил: –
Слышь, командир, а в ящиках этих что, бомбы-снаряды?
– А вот это не твоего ума дело! – строго ответил Колобков. – Что
там с проводами?
84
– Похоже, всѐ-таки с трансформатором проблема, командир, –
ответил электрик, закрывая крышку распределительного щитка. – Так
что всѐ намного сложнее, чем мы думали…
– Хорошо, – кивнул Колобков. – А теперь давай пошли отсюда. Не
положено вам здесь…
Электрики неторопливо собрались и под прицелом пристального
взгляда бдительного подполковника покинули режимный объект.
Уже третий день лейтенант Смальков переживал беседу с ротным,
с трудом удерживаясь от того, чтобы не провалиться в глубокую
трясину депрессии. Он ходил с поникшей головой, его и без того
маломощный командный голос стал давать предательского «козла»,
что, конечно же, вызывало смешки у солдат.
И Смальков замечал эти насмешки. Хотя он решил не придавать
им значения, настроения они не улучшили.
«Ты – плохой командир! – пульсировало в мозгу. – Хуже некуда,