- Это не недоразумение, - отряхивая рукав пальто, усмехается Тупикин. - Ты просто слепая, если не видишь того, что на поверхности.
- Паша, давай завтра всё обсудим.
- Ни черта ты с ним обсуждать не будешь. Хватит, - отрезает Казанский. - Садись в мою машину.
- А ты её спросить не забыл?
- Паша, пожалуйста...
Сейчас мне действительно лучше сесть к Алексею и уехать с ним. Потому что иначе не знаю, чем это закончится, не сегодня, так через время.
-Тебе совсем необязательно с ним ехать.
- Паш... мы потом всё обсудим. Хорошо?
Поднимаю с земли телефон, отворачиваюсь от обоих и на ватных ногах шагаю в сторону машины Казанского, искренне надеясь, что они не сцепятся снова. Сердце перекачивает сдобренную адреналином кровь по венам с бешеной скоростью. В голове звенит, а перед глазами пляшут разноцветные пятна.
Алексей появляется рядом через секунду, распахивает передо мной дверцу, пытается помочь сесть в машину, но я не даю ему до себя дотронуться. Пусть не считает себя победителем, или кем там мнят себя мужчины в таких случаях?
Молча усаживается за руль и срывает машину с места. Мы выезжаем на шоссе в полной тишине. Я делаю вид что увлечена тем, чтобы приладить треснувшую крышку к мобильнику, Казанский сосредоточен на дороге. Наконец не выдерживает и цедит:
- Если я ещё раз его рядом с тобой увижу...
-То - что? Запрёшь меня и не выпустишь никуда и никогда?
- Не исключено.
- Очень смешно.
- Никто здесь не шутит.
Фыркнув, отворачиваюсь к окну. В любой другой ситуации мне бы польстило такое внимание к моей персоне, но не сейчас. И не тогда, когда дело дошло едва ли не до драки.
- Лёш, а если серьёзно... Такое просто не должно повториться. Я не знаю, что стану делать, если всё же это случится.
- Например?
- Например, уволюсь.
-Ты этого не сделаешь.
-Ты меня плохо знаешь.
-Ты права. Но я хочу это исправить.
Он поворачивается ко мне, когда останавливаемся на светофоре. Смотрит пристально в глаза, и я чувствую, как исчезает злость, порождённая страхом, который испытала десятью минутами раньше.
- Это не дело одного дня. Или даже месяца. Всё очень запуталось.
- Знаю. И знаю, что я виноват.
Тяжело вздыхаю, снова отворачиваясь к окну. Вроде и согласиться хочется с последним суждением, но Казанский только-только стал таким. Почти как раньше. Почти потому, что между нами сейчас всё та же пропасть.
До моего дома мы добираемся под вновь установившееся между нами молчание. Я думаю о случившемся. Алексей не совсем прав - в том, что произошло сегодня, виновата я. Вовремя не пресекла то, что было очевидным. Ведь уже не раз заметила не совсем типичное для Паши поведение, но почему- то не расставила точки над «i». И даже представить не могу, как завтра мы будем общаться с Тупикиным, если будем, точнее.