«А роды уже через месяц. Надо пройтись по магазинам, – решила она, – все-таки с Линдой будет веселее».
Мона написала Сергею сообщение, что завтра идет покупать их дочери приданое, но муж не ответил. Она подождала полчаса, час, пока Сергей вообще не вышел из Сети. Настроение вновь испортилось, а воображение разыгралось не на шутку.
«Где он? Почему не отвечает?»
Мона подозревала, что Сергей вновь начал выпивать, а зная ее отношение к алкоголю, скрывает это от жены, – этим она объясняла то, что он стал часто «пропадать» вечерами. Мысли о другой женщине у нее тоже возникали, но она из последних сил гнала их от себя.
«Нет, это невозможно. Он не такой».
Сергей в это время сидел в баре в компании Моники. Он бегло просмотрел сообщение жены и перевернул телефон, чтобы его спутница ничего не заметила.
«Мы же сегодня уже поговорили, чего тебе еще надо? – раздраженно подумал Сергей, отпивая виски. – Иди по магазинам, иди когда хочешь и куда хочешь, я ведь не запрещаю. Только дай и мне хоть глоток свободы».
Угрызения совести его почти не посещали, – свое поведение он считал логичным и едва ли не единственно возможным в сложившейся ситуации.
«Любой, даже самый порядочный мужчина вел бы себя точно так же. – Эту точку зрения целиком разделяли и его украинские друзья, знавшие о сложностях в семейной жизни Сергея. – Я делал все, чтобы сохранить ее репутацию. Когда она забеременела, я женился, хоть и не планировал этого. Я привез ее в Украину. Я обеспечивал и обеспечиваю Мону, готов признать ребенка, готов даже забрать их с ребенком с собой, просто не могу сделать этого прямо сейчас. Так получилось, что мне пришлось уехать в Канаду, а ей – вернуться в Каир, но в этом опять же нет моей вины. А жить монахом я не готов. Сорри, но это уж слишком. В конце концов, Мона никак не страдает от моих интрижек, она о них даже не знает».
Иногда совесть все же напоминала ему о Юле.
«Это просто случайность. Я был пьян и… в общем, все сделал не нарочно. Хорошо, что Юля оказалась такой замечательной девушкой и все поняла правильно».
И тем не менее мысли о Юле посещали его куда чаще, чем это допустимо для человека, который хочет все забыть. Сергей боялся признаться себе, что в тот вечер в компании своей бывшей девушки чувствовал себя слишком уж хорошо. Против воли он сравнивал Мону с Юлей – и был вынужден признать, что сравнение в пользу последней.
«Нет, пожалуй, первое время нам с Моной было приятно вместе… до известия о ее беременности. А вот в Украине… может, все дело в том, что там мы жили в маминой квартире? Нет, было что-то еще. Она изменилась, когда стала моей женой, – исчезла прежняя легкость, зато появился огромный список обязанностей. Черт, ну почему все так сложно… Ведь я любил Мону – или мне казалось, что любил. Я чувствовал в ней родственную душу, и мне нравилось проводить время вместе с ней. Куда все это подевалось, да еще так быстро? Теперь я ловлю себя на мысли, что Юля для меня куда ближе и понятней, чем собственная жена. Впрочем, мы с Юлей никогда не жили вместе, а семейная жизнь может многое изменить, теперь-то я это точно знаю. В любом случае мы с Моной женаты и у нас будет ребенок, – все остальное так, несерьезно… Эх, ведь столько лет жил холостяком, и еще бы столько прожить, не зная всех этих сложностей».