— Да что ж вы такое натворили-то?! — резаным поросенком заголосила дородная продавщица, в ужасе оглядывая ошметки свадебного шедевра.
— Невеста меня убьет, — обреченно выдавил парень, ползая на карачках и тщетно пытаясь собрать торт с пола.
— Да, Кирюха, ты попал, — протянул его приятель, оценивая масштаб катастрофы.
— Да бросьте вы его, — посоветовал кто-то из мужчин. — Что уж теперь сделаешь.
— Она меня точно убьет! — простонал парень, и его симпатичное лицо покрылось бурыми пятнами.
— Может, не убьет? — приободрила его одна из покупательниц, ровесница с густой русой челкой и в майке с пандой. — Конечно, потребует оплатить торт из вашей зарплаты…
— Я не курьер, — тот в панике взглянул на нее. — Я жених.
Все присутствующие ахнули. Лилия Александровна согнулась и бочком попятилась к двери.
— А она и так все время называет меня безруким и говорит, что мне ничего нельзя доверить! — пожаловался несчастный.
— Да, Верунчик озвереет, — подлил масла в огонь его приятель.
— Но вы же здесь ни при чем! — горячо вступилась за жениха девушка с пандой. — Это все она, эта сумасшедшая баба. — Она ткнула пальцем туда, где еще минуту назад стояла Лилия Александровна, но той пропал и след.
Даша в изумлении оглянулась — матери нигде не было.
— Где же она? — Девушка с пандой покрутила головой и остановила взгляд на Даше. — Вы вошли вместе!
— Я ее не знаю, — Даша торопливо открестилась от матери и дернула носком балетки, сбрасывая с нее розочку. — Впервые вижу!
В ту же минуту в окне за спиной девушки и жениха замаячила Лилия Александровна. Она выбралась на улицу и теперь, ненадолго припадая к стеклу, видимо, из опасений, что ее увидит не только Даша, махала рукой, привлекая внимание дочери.
— Невеста меня убьет, — с несчастным видом повторил парень, и девушка с пандой сочувствующе повернулась к нему.
— Не переживайте вы так. Если любит, то простит. — Она с явной симпатией глядела на чужого жениха. — Подумаешь, какой-то торт! Разве это в жизни главное?
— Она не простит, — уныло возразил он.
— Значит, она вас не любит, — разгорячилась его утешительница. — И скатертью ей дорожка.
Лилия Александровна еще лихорадочней замахала Даше рукой. Она уже успела вытереть лицо салфеткой и теперь вызывала дочь наружу. Даша уже попятилась к двери, когда у жениха зазвонил мобильный.
— Она, — он спал с лица, бросив взгляд на экран, и дрогнувшим голосом произнес: — Алло.
Даша решила задержаться, чтобы узнать судьбу несчастного. Быть может, невеста смилостивится, и тогда она успокоит мать, с виноватым видом выглядывающую из-за стекла. Продавщица, вернувшаяся в зал с совком и веником, тоже замерла, вся обратившись в слух.