Хорошо все-таки, что все хорошо! Только почему-то так паршиво на душе? Я снова была в смятении, и снова злилась на себя. Опять мне все было не так! А как надо тогда? Не этого ли ты хотела, дорогая? А я уже и сама не знала, чего хотела.
Но Юра был выше всяких похвал. От его недавней отпускной апатии не было следа. Он работал, звонил мне по десять раз. Отчитывался о сборе документов на развод. Держал в курсе имущественных споров. Все было по-настоящему. Он даже позвонил родителям в Израиль, и доложил им о новостях. К моему великому удивлению, они его благословили. На развод, конечно же, не на меня. Но это было уже кое-что.
Омрачала Юрино счастье только дочка. Та держала оборону, и позиций не сдавала. Кремень, а не девочка. Я бы так не смогла. Юра, конечно, переживал. Не понимал, почему она так, за что. Но, казалось, ситуацию отпустил. Быть может, думал, что время — лучший доктор. Мы не обсуждали этого. Тут помочь ему я не могла ничем.
Мы безоблачно прожили неделю. Я смирилась с мыслью о том, что он теперь мой, почти окончательно. Я позволила этой мысли прижиться в моей голове. Ей там понравилось. Мне стало спокойно и хорошо. Радостно. А потом…
Потом Юра не пришел ночевать. Телефон не отвечал. Абонент не абонент.
Я провела незабываемую ночь, пытаясь дозвониться по обоим известным мне телефонным номерам. Безуспешно. Сон сморил меня около пяти утра, сидя, с двумя телефонными трубками в руках. Разбудил меня звонок, я подскочила, и механически сказала «алло» в оба телефона: мобильный и городской. Оказалось, зря, потому что звонил будильник. Пора было собираться на работу. Юру я не видела почти сутки.
Как доехала, как работала, я помню смутно. Все это время не переставала звонить… И опять слышала металлический голос, сообщающий мне, что Юра недоступен для меня. Я была уже почти уверена, что случилось что-то страшное.
Когда на том конце провода раздались долгожданные гудки, я готова была скакать от счастья. Однако ответил мне не Юра, а женский, скорее девичий голос.
— Вика, не звоните сюда больше. Вы не нужны ему, понятно? Он с нами, с мамой. Хватит нам мешать.
Первая мысль была: «Слава Богу, живой».
Вторая: «Козел!»
Третья: «Ну и х… с ним!»
Юра явился вечером следующего дня, как будто, так и надо. Я даже онемела от переполнявших меня чувств. А казалось, что все эмоции кончились. Ничуть не бывало! Справившись с собой, я заметила, что вид у него так себе. Он был бледен, покрыт щетиной, и казалось, не спал давным-давно.
— Есть что-нибудь поесть?
Прекрасный вопрос поле двух суток отсутствия! Просто пять баллов. Дар речи еще толком не вернулся, но я его поторопила: