Они обсуждали это, сидя на веранде, выходившей в сад, и, закончив свой монолог, Рафаэль сделал глоток вина, а Луи последовал его примеру.
— Наверное, мне и правда тебя не понять, — сказал он. — Чего может желать человек в нашем положении, кроме как сохранить свой статус и обрести приятную жену? Софи мрачна? Пожалуй, да. Но разве ты был бы больше рад, если бы она все вечера проводила на балах, тратила деньги напропалую и меняла любовников, как перчатки? Насколько я могу судить, она вполне достойная жена. Чего ты хочешь от нее еще?
Рафаэль поджал губы и постучал пальцами по подлокотнику кресла, в котором сидел.
— Даже не знаю, говорить тебе или нет.
Луи вопросительно смотрел на него, но Рафаэль замолк и, видимо, все же решил не продолжать.
Он, впрочем, продержался не более нескольких дней.
Теперь, присматриваясь к Софи и Рафаэлю за столом, Луи и сам все чаще замечал этот взгляд: выжидающий, как будто Софи была уверена, что что-то должно произойти — и никак не произойдет. Луи не был искушен в любви, всю его молодость ему было не до того, но он научился неплохо понимать людей и сейчас начинал подозревать, что знает, чего именно не хватает Софи: она безнадежно ждала, что Рафаэль полюбит ее, но тот продолжал смотреть мимо нее.
Пару раз Луи доводилось оставаться с Софи вдвоем, но он не считал допустимым расспрашивать ее о личных делах — и она оставалась молчалива, хотя иногда и смотрела на него так, как будто желала что-то сказать.
В конце той же недели разговор с Рафаэлем повторился, хотя теперь они бродили по берегу реки, а не сидели в саду.
— Она душит меня, — говорил Рафаэль. Он подбирал с земли маленькие камушки и один за другим швырял их в воду, видимо, не в силах иначе выразить злость. — Я как будто в темнице. Не понимаю, почему отец так хотел, чтобы я обвенчался с ней? У нас хватает денег и без того приданного, что дали за нее…
Луи остановился, прислонившись бедром к каменному парапету, и задумчиво смотрел на друга.
— А мне показалось, она любит тебя. Может, если бы ты не отталкивал ее, ваше непонимание бы прошло?
— Но я не… — Рафаэль запнулся и на какое-то время замолк. Потом вздохнул, — скажи, Луи, ты умеешь хранить тайны?
Луи внимательно посмотрел на него.
— Не думаю, что дожил бы до двадцати шести, если бы не умел.
Рафаэль поколебался немного, затем кивнул.
— А умеешь ты держать слово, как пристало дворянину?
— Само собой.
Рафаэль побарабанил пальцами по каменному парапету.
— Тогда завтра будь готов. Я отведу тебя в одно место… И покажу, чего бы я хотел. Но ты должен дать мне слово. Поклясться кровью предков, что чтобы ни случилось, ты не возжелаешь и не попытаешься заполучить того, о чем мечтаю я. Потому что даже себе я позволяю лишь мечтать — но не стремлюсь коснуться рукой.