Полностью капитулировав, она пробормотала:
— Демон, я никогда не смогу насытиться этим.
Он на мгновение отстранился, чтобы проскрежетать:
— Я тоже.
И снова вернулся к вылизыванию ее розовой плоти.
Его пара отчаянно застонала.
— Сейчас кончу!
Сиан укусил ее за бедро.
— Ты кончишь, когда твой муж разрешит тебе. Не раньше, чем ты станешь необузданной для меня.
Он накрыл ее лоно ртом и проник языком внутрь.
— Абиссиан! — Он обезумел от ее стонов. — Да-да-да.
Она сжала его рога.
Он дернулся от потрясения. Не кончай! Боги, только не кончай! Когда она рванула его за рога и тут же выгнулась навстречу его языку, Сиан потерял рассудок.
* * * * *
— А-а-а-а!
Похоронив свой рот в киске Лилы, демон зарычал, посылая вибрацию по ее плоти.
Когда она обхватила его рога, он вонзил когти в каменный стол, а его крылья широко распахнулись, вздымая огонь очага. Демон безжалостно сломал нижние когти крыльев, вонзив их в стол по бокам ее бедер. Хр-р.
— Абиссиан?
Используя рога, Лила заставила его посмотреть на нее.
Будто слившийся ртом с ее плотью, он поднял глаза. Она увидела, что его глаза затопила чернота.
От этого взгляда Лила стала еще более влажной; первозданная похоть этого демона подстегнула ее.
— Нужно кончить, Абиссиан!
Она бесстыдно поддавала бедрами, поглаживая его рога, отчаянно стремясь ослабить напряжение.
С рычанием он начал трахать ее языком.
— Да! — Все внутри нее сжалось, тело было готово. — О, боги, боги! Я сейчас кончу… так сильно.
Он начал сосать ее клитор.
Глаза Лилы широко распахнулись. Мир опрокинулся и все, что осталось — его горячие, обжигающие губы. Она откинулась и закричала.
В безумии он мотал головой меж ее ног, рыча прямо в ее плоть.
Ножны Лилы сжались, пульсируя снова и снова, пока демон продолжал поглощать ее. Она крепко сжала его и застонала:
— Абиссиан.
Пульсация начала ослабевать, но он продолжал целовать ее.
Она отпустила его рога и откинулась на стол, закинув руки за голову.
— О-о боги, демон…
Король ада сидел за своим обеденным столом, пируя ею, и у Лилы возникло искушение позволить ему продолжать. Но соблазн ответить взаимностью был более велик. Его первобытность привлекала ее. Пора утолить его жажду.
Наслаждение изменило ее.
Лила села и толкнула его голову; но Абиссиан продолжил лизать. Она пробормотала его имя. Он не остановился.
Прежде чем отодвинуться, она сказала:
— Теперь… моя… очередь.