Ко всему прочему эти правители казнили любого, кто стоял у них на пути. Сделает ли это Лила? Сможет ли она закончить то, что начали ее родители?
У нее хватит отваги, чтобы стать убийцей короля… придворная жизнь фейского двора была хорошей школой для этого… но возможны определенные проблемы с логистикой. Прежде, чем она столкнется в схватке со смертоносным фехтовальщиком, ей нужно сбежать из этой тюрьмы и выяснить, как добраться до Сильвана.
Если она найдет способ победить Сейта и занять трон, то ей будет нужно подготовиться к защите Сильвана от Møriør.
Она должна, блядь, разобраться с этим сама. Шаг первый, Лила. Побег. Она проверила свою камеру на наличие уязвимых мест…
Цок-цок.
Этот звук заставил ее взгляд заметаться по сторонам. Неподалеку от входа в подземелье появился олененок. Лила встретилась с ним взглядом.
Пульс Лилы участился, когда она спросила:
— Ты можешь… освободить меня?
Дверь камеры со скрипом открылась. Вау.
Заметив, что существо, казалось, ждет ее, Лила сглотнула. В своих снах она трижды отказывалась прыгнуть вслед за олененком в пропасть.
Что-то подсказывало Лиле, что она получила еще один шанс. Готова ли она принять судьбу, уготованную ей Грейвеном, какой бы она ни была?
Лила ощущала, что ей вот-вот откроется великая истина. Или, по крайней мере, она узнает, почему переродилась.
Ее поразило осознание того, что все взаимосвязано. Необходимость принять решение заставляла зудеть кончики ее пальцев?
Когда олененок вывел Лилу из подземелья, предвкушение смешалось с беспокойством. Движущиеся двери, коридоры и лестницы главной части замка лабиринта вели их к самому сердцу Грейвена.
На самой нижней лестничной площадке олененок исчез в стене. Не медля ни мгновения, Лила просто прошла сквозь нее.
Ее глаза приспособились к свету, до разума постепенно доходило, что она видит перед собой.
— О, боги.
В огромном атриуме горело голубое пламя. Языки огня, должно быть, достигали восьми этажей в высоту! Над ними кружились черные цветки. Темные капли… кровь?.. стекали из какого-то невидимого источника и шипели, соприкасаясь с огнем.
Огонь казался живым. Древним и первобытным. Его очертания вздымались и опадали, подобно биению сердца.
Разве что-то может быть настолько красивым?
Охваченная благоговением, со слезами на глазах, Лила выдохнула:
— Ты — адское пламя, которое поманило предка Абиссиана.
Языки пламени взметнулись еще выше.
Олененок приблизились к инфернальному огню и, ни на секунду не замедлившись, вошел в него. Языки синего пламени сомкнулись над ним, пламя полностью поглотило животное.