«Облизывая проколотую головку его члена, она жадно сосала, сгорая от желания ощутить вкус горячего семени».
Исходя из большинства прочитанного, Лила сделала вывод, что демоны были одержимы рогами, когтями, пирсингом и…
Из реки лавы внизу раздался громкий всплеск.
Маневрируя среди лоз, она подошла к краю террасы. Снаружи почти осел пепел. Сегодня Лила совсем не кашляла, и мнение об этом месте у нее немного поднялось.
Она посмотрела вниз. Моргнула.
Дракон… во много раз превосходящий размерами тех, которых она когда-либо видела… плескался в лаве. Его тело покрывали металлические сине-золотые чешуйки, а из головы выступали два ряда черных рогов.
Должно быть, это — Утер, Møriør. Если он гостит здесь, то стоит ли ожидать появление грязнокровного лучника?
Лила потерла грудь. После того, как ей привиделся олененок, она увидела очередной кошмар об убийце фей.
Дракон набрал полный рот лавы и фонтаном выплеснул ее вверх.
Драконы. Плескающиеся в лаве. Ну, конечно.
Этот демонский мир для нее чужой, но, во имя всех богов, Лила научится выживать здесь, пока не сможет сбежать.
Она приспособится. Она всегда так делала. Когда ее бросили в мире смертных лишь с сумкой одежды и Книгой Ллора в руках, Лила была практически обречена.
Пока она, блядь, не разобралась с этим.
Она научилась жить без роскоши, порядка и слуг. Не зная, где взять поесть. Без малейшего намека на безопасность.
Опасаясь, что люди узнают кто она на самом деле, Лила приняла свое одиночество как данность и направила энергию на самообразование.
В пятнадцать она обманным путем купила то, что ей было нужно больше всего: документы. После этого начала использовать пробелы в финансовой и социальной структурах смертных, чтобы оплатить свое образование.
Как Лила и обещала Сейту, все пережитые трудности лишь закалили её, подобно огненной лозе, разраставшейся от каждого разреза…
Глаза Лилы широко распахнулись. Бинго! Она неожиданно поняла, как победить лозы.
Рассмеявшись, она притопнула ногой. Не побеждая их вообще…
Шпионы Сиана вернулись с первым поверхностным докладом о Каллиопе, и эта информация породила больше вопросов, чем дала ответов.
За десять дней, прошедших с момента пленения, интерес Сиана к своей паре разгорался все сильнее и сильнее. Его взгляд упал на ручное зеркальце. Хочу ее увидеть.
Сиан считал свою потребность наблюдать за Каллиопой серьезной слабостью. Последние несколько ночей вместо того, чтобы спать, он просто смотрел на нее даже когда она дремала.
Когда она засыпала, ничто не могло ее разбудить. И во сне она вела активную жизнь: на её выразительном лице эмоции сменялись одна за другой с быстротой молнии, а руки, ноги и ушки подергивались.