Мысли мои лихорадочно заметались – мысли, которые, возможно, Немой уже читал и слышал в своей голове. Тогда я заставила себя подумать о шраме, о том, как он уродует мое привлекательное лицо, и увидела презрение, промелькнувшее в глазах Немого. Но он все еще проходил мимо меня, а значит, мог слышать мои мысли. Нужно было думать о чем-то другом, и я с легкостью вызвала в памяти нападение неупокоенного.
Возможно, у меня бы не получилось обмануть Немого, если бы я не призвала на помощь ментальную магию, способность к которой досталась мне от отца. Самую ее толику – слишком мало, чтобы обнаружить воздействие на сознание, но достаточно, чтобы уверить телепата в искренности моих мыслей. Это сработало, определенно сработало. Немой потерял ко мне всяческий интерес – а в Аресе он даже и не просыпался, – и они прошли мимо меня, прямиком ко входной двери дворца. И только сейчас я могла вздохнуть с облегчением.
Но того, кого я по-настоящему хотела увидеть, я так и не увидела. Я не встретила Лоуренса на ночной прогулке, и это неожиданно меня огорчило. А следом пришла злость на саму себя: да кто он такой, чтобы я из-за него расстраивалась? Выкинув неподобающие мысли из головы, я прогулялась по саду, с наслаждением вдыхая аромат распустившихся роз и лилий. Когда я, вернувшись во дворец, шла к своей спальне, боковым зрением уловила какое-то движение. Насторожилась – показалось, что кто-то следит за мной и прячется в тени, чтобы я его не обнаружила.
После недавно пережитого новых сюрпризов я не хотела. Потому, призвав на помощь магию, подобную разгорающейся внутри меня искре, я сделала тихими свои шаги и направилась в ту сторону, где видела мелькнувшую тень. Возможно, это было совершенно неразумно, но… Я хотела знать своих врагов и преследователей в лицо.
Миновала широкий коридор и свернула на лестницу, по которой быстро и бесшумно поднялась на второй этаж. Выглянула за угол, не спеша полностью показаться… и увидела обрисованный лунным светом, льющимся из огромного окна в конце коридора, силуэт. Он порывисто оглянулся, и я последовала его примеру – нырнула в тень. Но успела разглядеть знакомый до боли профиль Лоуренса Галлахара. Выждав несколько мгновений, выглянула снова.
Лоуренс, не сбавляя шаг, шел вперед, к своей спальне. Но делать это быстро у него не получалась – мешала невесть откуда взявшаяся хромота. И хромал он, припадая на здоровую, левую ногу.
Память словно ужалило воспоминание: хромающий мантикор, кровь, хлещущая из его правой лапы. Я едва не рассмеялась – такой безумной показалась мысль. А потом пришло понимание, подобное обрушившейся на голову ледяной волне: я никогда не видела этих двоих вместе. Я никогда не видела лорда Лоуренса Галлахара днем. Никогда. И я никогда не видела мантикора ночью.