"Культура "упадка" была одновременно и более "объективной" и более "субъективной", индивидуалистической и одновременно более восприимчивой к идее гуманности в целом, более аскетической и вместе с тем более романтической, чем культура предыдущей эпохи"{70}.
Тем более странным является у Б.Бозанкета заголовок перед изложением стоицизма и эпикурейства. Этот заголовок гласит: "Рефлективная эстетика". Почему автор заговорил здесь о рефлексии, определить очень трудно. Это не только противоречит его же собственным словам о невозможности дать общую характеристику эллинизму, но также ничем не подтверждается и в характеристике стоической и эпикурейской эстетики. Та характеристика, которую этот автор дает, например, стоической эстетике, наполнена разными терминами уже вполне положительного, а не просто скептического типа, который им только что выдвигался в качестве основного.
"Механический взгляд на воображение, негативный или интеллектуалистский взгляд на чувства, полное подчинение "теоретического" интереса "практическому", характерное для эпохи, когда практика становится преимущественно предметом теории, все эти влияния удерживали стоиков от того, чтобы сформировать собственную точку зрения на место человека в природе при помощи адекватной теории эстетического выражения"{71}.
Здесь мы имеем целый ряд весьма ярких черт стоической эстетики, вполне противоречащих объявленному в самом начале скептицизму автора. Кроме того, откуда автор почерпнул эти черты, остается неизвестным.
В отношении эпикурейской эстетики у Б.Бозанкета также высказан интересный и причем отнюдь не скептический, но в то же самое время ничем не доказанный взгляд. А именно - этот автор из утверждаемого эпикурейцами факта необходимости чувственного восприятия делает вывод, что в условиях атомизма это вполне равносильно формализму, поскольку чувственное восприятие и, следовательно, связанная с ним эстетика базируются исключительно на геометрической форме атомов. Этот правильный взгляд, как мы увидим ниже, будет развивать в 60-х гг. французский исследователь Р.Байе.
Несколько страниц Б.Бозанкет посвящает обзору искусствоведческих теорий эпохи эллинизма. Однако для чего он это, собственно говоря, делает - не очень ясно, потому что для эстетической значимости искусствоведческой теории необходима та или иная теория красоты, но "теория красоты может быть плодотворной только для мысли, которая схватывает жизнь в целом"{72}, а как раз ничего этого Б.Бозанкет в эллинизме не находит. Все философские теории в период эллинизма для Б.Бозанкета являются только "полусистемами" и потому не приспособлены быть подлинными теориями красоты и искусства.